Ирина Козлова: пошла в РПУ, чтобы стать достойной помощницей и собеседницей мужа

Начальник учебно-методического отдела и преподаватель социологии религии в Московском православном институте святого апостола Иоанна Богослова Российского православного университета Ирина Козлова в интервью к 25-летию РПУ рассказала, как поступала на богословский факультет, только чтобы помочь мужу записывать лекции, но с тех пор, в отличие от него, так и не смогла оторваться от любимого вуза и перестать учиться. Рекомендуется всем студентам с искринкой авантюризма, которые не побоятся рискнуть и стать «солью земли».

 

Как Вы решили поступать в РПУ? Почему выбрали именно этот вуз и религиоведение? Каким Вы видели свое дальнейшее применение?

– В РПУ я поступила в силу обстоятельств. Это было не первое мое образование, а второе высшее. У меня уже было образование, был опыт работы, я и по возрасту отличалась от остальных. Я была в числе тех студентов, которые пошли на второе высшее, которое к тому времени существовало второй год. Я поступала в 2006 году, а в 2005 открылось отдельное отделение для тех, кто уже имеет образование. До этого все поступающие, независимо от того, имеют они аттестат или диплом о высшем образовании, учились в одной группе. Наша группа была группой взрослых людей, имеющих профессию, работающие. Причины для учебы у всех были разные: кто-то хотел сменить профессию, кто-то, кто уже работал в церковных структурах и был связан с религиоведением, хотел углубить знания в этой области.

У меня – отдельная ситуация, которая была связана с будущим служением моего мужа. Я сама на факультет религиоведения и не мыслила поступать, в голове у меня такого не было, но в то время мой муж уже был алтарником, были мысли о его рукоположении. Сейчас он священник. Мой супруг – отец Глеб Козлов. Наличие у кандидатов в священники богословского образования является обязательным. Нужен был диплом Духовной семинарии, Свято-Тихоновского университета или нашего Российского православного университета. Мы с мужем побывали в ПСТГУ, посмотрели информацию об МДА – и там, и там были причины, по которым в этих учебных заведениях не получилось бы учиться. И тут мы случайным или промыслительным образом узнали об РПУ. Муж пошел учиться на факультет религиоведения, но поскольку он работал, а я была домохозяйкой, то одной из основных причин моего поступления стало желание стать помощницей мужу, записывать для него конспекты лекций, которые он мог пропустить из-за работы. Таким образом я оказалась там, где и не предполагала, что окажусь.

Такое необычное, даже жертвенное служение мужу...

– Да, когда я поступала в институт, нужно было заполнить анкету, в которой нужно было рассказать о себе и о своих намерениях. Был вопрос и о цели поступления на философско-богословский факультет. Одной из приведенных мной причин была такая – стать достойной помощницей и собеседницей своего мужа.

Расскажите, пожалуйста, о том, кем Вы работаете сейчас. Пригодилось ли образование, полученное в РПУ, для Вашей личной карьеры?

– Пригодилось. С тех пор, как я поступила в РПУ, я не могу от института оторваться. Училась сначала на факультете, потом в магистратуре, потом в аспирантуре. С 2009 года я стала работать методистом на факультете, потом в учебной части, с 2011 года – преподавателем. Сейчас я здесь работаю начальником учебно-методического отдела, это основная моя работа, и преподаю на своем родном факультете, который теперь называется факультет религиоведения, но две его основные составляющие, богословская и философская, так и остались.

Какой предмет преподаете?

– Я преподаю несколько предметов. Начала я с того, что преподавала логику, потом в связи со своей магистерской диссертацией коснулась такой темы, как социология религии. Это теперь вторая дисциплина, которую я преподаю. Совсем недавно добавилась третья дисциплина – социология; я нашла в этом предмете очень много интересного и теперь учусь уже не в РПУ, а в Институте профессионального образования на переподготовке как раз по специальности «социология».

Получается, у Вас появилась привычка учиться? Вы не можете без осваивания новых специальностей? Магистратура, аспирантура, новая профессия. Аспирантура, скорее всего, была уже не вынужденным шагом, а личным выбором продолжить образование?

– Да, Вы совершенно правы. Новые обстоятельства предполагали освоение новых профессий, я понимала, что я этого хочу и мне это интересно.

А семейная жизнь в священнической семье оставляет время на учебу?

– У меня семейная жизнь происходит в сокращенном объеме, семья сейчас состоит из мужа, меня и кошки, еще есть родители, которых мы иногда навещаем, но биологических детей у нас нет. В этом плане у меня небольшой набор домашних обязанностей, остается время заниматься саморазвитием и образованием. На приходе в настоящее время я тоже не очень сильно задействована, мой муж сейчас настоятель, а приходская община состоит из женщин более старшего возраста, это бабушки и пожилые женщины, которые вырастили детей и внуков, уже даже вышли на пенсию. Для них храм – основное, думаю, что мне это предстоит чуть позже, а пока я работаю в заведении, которое совмещает в себе и религиозную, и светскую составляющие.

Как Вы пришли к преподаванию этих предметов? Логика и социология напрямую не связаны с религиоведением…

– Логика преподавалась у нас в рамках религиоведения. Это был один из предметов, которые вызвали у меня интерес, мне просто было очень интересно. При этом было не совсем ясно, что рассказывает преподаватель, – бывают такие преподаватели, которые преподают очень сложно. Это побудило меня открыть книги, например, учебник Челпанова, чтобы прикоснуться к первоисточнику. Когда в 2011 году произошло обновление преподавательского состава и части молодых преподавателей предложили список дисциплин, которые можно выбрать и читать, я увидела там логику и решила, что преподавание даст мне возможность углубиться в эту науку. Мотив был не такой, что я знаю и хочу всех научить, а наоборот – хочу научиться сама тому, что не дослушала. Оказалось, что это очень интересный предмет, связанный с логосом, с человеческой способностью познавать окружающий мир, созданный Богом.

Общаясь, мы в первую очередь учимся понимать друг друга, и вот тут появляются как раз логические аспекты в общении людей друг с другом. Зачастую мы друг друга не понимаем, потому что у нас разный способ мышления, способ понимания мира. Таким образом добавилась еще и социология, наука об общении людей. А социология и религия связаны – тема моей магистерской диссертации как раз была этому посвящена.

Если резюмировать относительно выбора дисциплин, могу сказать, что когда я поступала в РПУ, у меня был такой период, когда все, чего мне хотелось в жизни, уже исполнилось; и тут мне открылись новые горизонты.

Историю религий преподавал Андрей Борисович Зубов, и мне пришло понимание широты человеческой религиозности. Человек живет в мире уже много тысячелетий, существует много разных религий, есть что-то схожее, общее у всех.

Можно сказать, что образование религиоведа настолько широко, что содержит в себе много дисциплин, причем достаточно светских.

Имея такое, казалось бы, церковное образование, можно ли применять себя в ряде светских специальностей?

– Конечно. Религиоведение тем и отличается от теологии, что оно изучает не одну религию, а религии. Изучает поведение людей, верящих в Бога по-разному, изучает исторические аспекты формирования всех религий, и это как раз помогает находить общие точки соприкосновения при обычных коммуникациях в светской жизни, когда мы встречаемся с людьми других религий, что особенно актуально в нашем обществе, с людьми не очень религиозными, с людьми, исповедующими смешанную религиозность, смесь народных верований, теософских и философских взглядов. Религиоведение содержит такой корпус дисциплин, который, может, и не позволяет подробно отсканировать все религиозные типы, но охватывает основной спектр. Там изучаются социология и психология религии, история религии, феноменология религии, новые религиозные движения. Были и логика, и основы православного вероучения, греческий и латинский языки.

За четыре года бакалавриата, конечно, невозможно охватить всю широту спектра, но, по крайней мере, получить установку, что такое религия, из чего состоит религиозное поведение и мышление человека, студентам можно. Получая такой инструментарий, дальше можно развивать какое-то направление, выбрать себе специализацию в той или иной области, углубляться в социологию, или в психологию, государственно-религиозные отношения.

Раньше считалось, что женщина в Церкви – это или монахиня, или жена священника. Имея такое образование, можно ли женщине добиться каких-то успехов в других уголках церковной нивы?

– По опыту наших коллег и сотрудниц могу сказать, что да. Я знаю женщин, которые работают в педагогическо-образовательной сфере, работают журналистами, политологами. Такие примеры есть, а раз они есть, значит, это возможно.

Расскажите, пожалуйста, о своих любимых педагогах, кто Вам больше всего запомнился?

– Педагогов было много уникальных. Это и люди в сане, и светские преподаватели, и мужчины, и женщины. Я уже вспоминала Андрея Борисовича Зубова, который читал нам курс истории религии. Нельзя не вспомнить также его ученика Ивана Олеговича Негреева. Он сам выпускник РПУ; когда мы учились, он вел семинары у Андрея Борисовича, то есть А.Б. Зубов читал лекции, а семинары вел его ученик.

Курс истории философии у нас преподавал Георгий Владимирович Хлебников, он дал удивительный обзор мышления. Отец Сергий Данков читал Ветхий и Новый Завет. Епископ Антоний (Пантелич) вел у нас Литургику; удивительное ощущение, когда епископ приходит в аудиторию и читает нам лекции. Елена Викторовна Челнокова была и куратором нашей группы, и преподавала греческий язык и христианскую антропологию. Алексей Владимирович Ситников читал нам основное богословие, Ирина Константиновна Языкова – курс «Богословие иконы». Сейчас ее курс продолжает наша одногруппница Ольга Иосифовна Куприянова.

Атмосфера нашего вуза такая, что здесь происходит не только формальный образовательный процесс, но и межличностное общение в неформальной обстановке. Мы собирались по праздникам на общие молебны, потом после них были чаепития. Такая обстановка позволяет пообщаться с человеком не только как с учителем, но и как с братом или сестрой во Христе. Здесь важна личность каждого человека – они уникальны, и каждый в ходе этих встреч, бывало, рассказывал о том, как он пришел к вере, почему он именно эту дисциплину преподает. Все это открывалось в спонтанных беседах.

После лекций мы общались. Мы учились вечером и так увлекались беседами, что шли до метро – студенты вместе с преподавателями, обсуждали какие-то вопросы и никак не могли расстаться. Это были очень живые беседы, и преподаватели запоминались не просто как формальная фамилия и должность, а как живые люди, личности.

Что касается атмосферы на факультете, была ли у вас – студентов, получавших второе высшее образование, зрелых, работающих – возможность прочувствовать эту атмосферу, пожить студенческой жизнью?

– Времени у нас, конечно, было меньше, чем у студентов очного отделения. Мы действительно работали и, приходя после работы, продолжали учиться, но все-таки как-то умудрялись собираться, по крайней мере, по праздникам – на Рождество, на Пасху, на праздник святого апостола Иоанна Богослова. Отпрашивались с работы, чтобы собраться, как-то выбирали время для общения. Может быть, этого времени было меньше, чем у других студентов, но у нас получалось.

В Высоко-Петровском монастыре собирались. Приходили в храм преподобного Сергия Радонежского на молебен к началу учебного года; потом чаепитие, дипломы там же нам выдавали. Отпрашивались с работы, а если кто-то не мог отпроситься, просили друг друга лекции записать.

Общаетесь сейчас с кем-то из своих сокурсников?

– Да, мы сейчас общаемся. Не скажу, что регулярно и со всеми одинаково. Поскольку мы с супругом учились вместе, то у части наших одногруппников с ним установились отношения как между священником и подопечным; по их просьбам он ездит пособоровать, причастить на дому болящих родственников. Отношения перешли в другую плоскость. Несколько раз мы устраивали встречу выпускников группы, всегда всех приглашаю на те мероприятия, которые сейчас проходят в институте, на конференции, на Иоанновские чтения, на образовательно-просветительские лектории. Кто-то из них тоже приходит. Общаемся в соцсетях.

Какой самый ценный опыт вы получили за годы учебы в РПУ?

– Это особенность, в которой сочетается и светское, и религиозное, и образование, и стиль общения, и этикет. Все это создает некую специфическую атмосферу, которую можно охарактеризовать как парадоксальность. Наш покровитель святой апостол Иоанн Богослов считается одновременно и апостолом любви, и автором Апокалипсиса. Не вдаваясь в детали, могу сказать, что здесь действительно каким-то невероятным образом очень много разных, порой противоречивых, аспектов сочетаются. Хочу процитировать отрывок стихотворения Николая Гумилева, который мне когда-то запомнился.

Есть Бог, есть мир – они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.

Для меня было новым, что можно жить в мире и сохранять веру в Бога, можно учиться любви, находясь в условиях Апокалипсиса. Это был новый опыт в моей жизни. До РПУ она разделялась на две части, первая часть – жизнь светская, я воцерковлялась во взрослом возрасте, у меня был определенный опыт чисто светской жизни. Потом был период, когда, сжигая мосты, разрывая все связи, я воцерковлялась, отсекая от себя все – только религия, только вера. Это была другая крайность. В РПУ я попала в такую обстановку, где можно, следуя гумилевскому четверостишию, учиться любить мир, сохраняя веру в Бога.

А Вы с мужем познакомились до воцерковления, вместе сжигали мосты? Или тогда, когда уже пришли в Церковь?

– Познакомились мы в Лесотехническом институте, в нашем первом вузе, куда поступили после школы. Мое воцерковление происходило чисто по-женски, через мужа. Были юношеские поиски, но потом я встретила человека, он только-только тогда крестился, и в нем было что-то особенное. Подумала: «Ух ты, как интересно!» Я увлеклась, вышла замуж, а потом стала узнавать, что такое Православие. У меня был такой путь. Можно сказать, что первую часть, светскую, мы прошли порознь, потом плотное вживание в Церковь происходило вместе, на одном приходе; у нас был один духовник – отец Сергий Ганьковский в храме святителя Владимира в городе Королеве, где сейчас мой муж служит настоятелем.

Позже мы вместе поступали в РПУ, и потом каким-то удивительным образом (видимо, это было промыслительно, и я пытаюсь это осмыслить) мы разошлись в сферах деятельности. Муж занимается приходом, прихожанами, требами, сейчас он строит храм, общается со строителями и благотворителями. А я здесь, в РПУ, у меня рабочий режим с десяти до девятнадцати. Соответственно, мы вместе в выходные дни и после работы, мы проводим вместе небольшое время. Символ брака – два пересеченных кольца: пространство одного и другого пересекаются, но у них отдельные плоскости. Наш брак похож на эту классическую схему.

Интересно. Зато Вы каждый раз друг для друга можете что-то новое открывать.

– Да, мы вращаемся в разных сферах, не совсем, конечно, противоположных. При этом каждый вечер собираемся, у нас семейная беседа о том, как прошел день, делимся своими соображениями, переживаниями, недоумениями, вопросами. Получается взгляд другого человека на то, что происходит. Я считаю, что это идеально, брак – это союз двух разных людей.

Каким Вы видите сегодняшнего абитуриента РПУ? Кому стоит поступать в этот вуз?

– Во-первых, в нашем учебном заведении уникальная обстановка, похожая на семейную, в которой сочетается формальное и неформальное общение. Мы учимся находить баланс между такими понятиями, такими крайностями, как понуждение-побуждение, поучение-увлечение, между свободой и необходимостью.

Помню, когда мы поступали, у нас был декан отец Петр (Пиголь), и он предупредил сразу, что идти сюда опасно. Мы удивились: как это так?! Я говорю в большей мере про религиоведение. Когда человек узнает другие религии, есть опасность увлечься и сменить религиозную направленность. Для того, чтобы сюда идти, нужно иметь твердые корни, чтобы не потерять свою веру.

У нас есть студенты двух категорий: светские и из классических православных семей. Светские студенты тоже могут обнаружить вещи, к которым они не готовы. На всех направлениях подготовки будущие специалисты, хоть и не в полном объеме, изучают основы Ветхого и Нового Заветов, основы православного вероучения, историю Русской Церкви. Здесь они могут встретиться с какими-то вещами, с которыми раньше не встречались, к которым не готовы. Христианство связано с таким ключевым понятием, как жертвенность, готовность жертвовать собой. Человеку, который вырос под лозунгом «бери от жизни все», очень сложно с такой установкой свыкнуться, принять ее; он может воспринять это как насилие. Это совершенно другой менталитет.

Кому бы посоветовала учиться у нас… Студентам, которых не пугает неопределенность. Студентам, которые не боятся рисковать и проигрывать и отступать. Тем студентам, которые хотят получать радость открытия новизны. Тем людям, которые не боятся быть «солью земли». Наши выпускники готовятся к деятельности, в первую очередь, в миру; большая часть получаемых у нас профессий предполагает светскую направленность. Это означает, что они, работая в светских учреждениях и имея православное мировоззрение, рискуют оказаться «белыми воронами», быть непонятыми, отвергнутыми.

При этом они должны с любовью относиться к тем, с кем будут работать. Примером своей жизни они должны будут показывать Христа. Это сложно, здесь присутствует искринка авантюризма. Тем, кто не боится таких авантюр, можно к нам обратиться!

Беседовала Елена КАРПОВА