Чудовищная борьба упорства и стойкости

Верден — братская могила лучших сынов Франции и Германии Битва при Вердене занимает особое место в истории Великой войны, а для французов название этого небольшого городка вообще почти что священно. Именно в его окрестностях в 1916 году решалась судьба Франции, когда на протяжении 6 месяцев германские войска почти без перерывов штурмовали позиции французов, чередуя чудовищные по мощи артиллерийские обстрелы, по много раз перекапывавшие квадратные километры земли вперемешку с человеческими останками, с ожесточеннейшими рукопашными схватками, после которых в разбитых траншеях без преувеличения текли ручьи крови. Но французы ценой огромных жертв выстояли, сорвав план немецкого Генштаба по принуждению страны к капитуляции. А германская армия потеряла под Верденом не только ядро своей армии — закаленных в боях полевых ветеранов, она потеряла нечто большее — безусловную веру в свою грядущую победу. С тех пор Верден был удостоен огромного количества эпитетов — «столица славы», «символ мужества», «бастион свободы» и т.д. Именно прах одного из защитников Вердена был погребен в первой в мировой истории Могиле неизвестного солдата, которая была торжественно открыта в Париже в 1920 году. В мировую же историю битва при Вердене вошла как один из самых ярких символов Первой мировой войны, став олицетворением всех ее ужасов. Не случайно ее второе название — «Верденская мясорубка». И память о той трагедии во Франции тем прочнее, что куда более кровопролитная для других стран Вторая мировая война для нее прошла почти «мимоходом». «Незрелая стратегия — причина печали» Эту максиму древнекитайского мудреца Конфуция можно смело использовать в качестве эпиграфа к стратегическому замыслу Верденской операции. Крепость Верден создавалась французами в ХVIII веке как главная цитадель, перекрывающая с востока кратчайший для гипотетического германского наступления путь на Париж. По мнению некоторых военных экспертов, Верден был наиболее эшелонированной и самой крупной крепостью Европы. Во время Франко-прусской войны 1870-1871 гг. Верден сумел продержаться против напора прусских войск около шести недель. К началу битвы Верденская крепость была уже, скорее условным названием — на деле это был мощный укрепрайон протяженностью почти 100 км, включающий цепь фортов и полевых укреплений, соединенных сложной подземной системой переходов и коммуникаций, который подковой охватывал с севера и востока сам город на удалении 5-7 км. Укрепления крепости Верден, немецкая открытка, 1916 год. Источник: Lebendiges Museum Online Идея штурмовать в лоб одну из мощнейших в Европе крепостей, притом штурмовать ее на наиболее сложном участке, принадлежала начальнику германского Генерального штаба Эриху фон Фалькенхайну. Такое решение не было показателем стратегической инфантильности этого выдающегося немецкого военного теоретика. Скорее наоборот — идея штурма Вердена стала логичной, завершающей точкой в долгой цепи аналитических размышлений Фалькенхайна, сделанных на основе скрупулезного анализа разведданных по французской армии, справок об экономическом и социально-политическом состоянии Франции. Стратегическая концепция обеспечения победы Германии в Великой войне, которую отстаивал начальник германского Генштаба, строилась на признании немецкого Западного фронта существенно более важным, нежели «русский» Восточный фронт. Если бы не Хельмут фон Мольтке (младший), а именно фон Фалькенхайн возглавлял бы германский Генштаб с первого дня Великой войны, весьма вероятно, что Франция была бы сокрушена уже в 1914 году. Будь Фалькенхайн в августе 1914 года на высшем военном посту Германии, невзирая ни на какие русские усилия в Восточной Пруссии, ни одно немецкое соединение не было бы снято с Западного фронта, а знаменитый «план Шлиффена» — по стремительному разгрому Франции — исполнялся бы неукоснительно. С военно-политической точки зрения немцам крайне не повезло, что мягкий, склонный к компромиссным решениям фон Мольтке Младший находился в дни судьбоносной для германской нации битвы на Марне у главного руля военной машины Германии. В итоге к концу 1914 года вышло так, что и «план Шлиффена» был провален из-за срочной переброски войск для борьбы с русскими в Восточной Пруссии, и русская армия, хоть и была выбита из-под Кенигсберга, но продолжала наступать на других участках. В начале 1916 года Франция, по мнению генерала Фалькенхайна, как в военном, так и в социально-экономическом отношении уже дошла до предела своих возможностей. Необходимо было только мощное завершающее усилие, считал начальник германского Генштаба, чтобы убедить французов в бессмысленности дальнейшей борьбы. Для решения этой задачи, ввиду ограниченности германских ресурсов, не было необходимости организовывать масштабное стратегическое наступление, достаточно было одной крупной локальной операции в рамках «стратегии с ограниченными целями». Такой операцией могло стать наступление на Верден: здесь должен был быть создан крупный оперативный «насос для выкачивания крови французской армии». Генерал Эрих фон Фалькенгайн. Фото: Lebendiges Museum Online Германский Генштаб скептически относился к значению долговременной фортификации, считалось, что немецкая тяжелая артиллерия, примененная массированно на ограниченном участке фронта, способна «открыть ворота» в любой обороне. Рассматривая диспозицию грядущего наступления только с этой точки зрения, немцы до минимума сузили фронт прорыва. По мнению Фалькенхайна, это позволило бы атакующей немецкой пехоте получить максимальную поддержку артиллерии. «Стратегия с ограниченными целями» закономерно предопределяла локальность основной оперативной задачи. Немецкий Генштаб не планировал решительный взлом французской обороны на всю ее глубину (и, соответственно, прорыв к Парижу) — фон Фалькенхайн считал, что эту цель достичь все равно не удастся. Германским солдатам и офицерам ставилась задача лишь «распахнуть ворота, но не войти в них», — с целью вовлечения все новых и новых контингентов французской армии «заткнуть своими телами дверной проем», т.е. вовлечь контратакующих французов под губительный огонь немецких батарей. Соответственно такому решению район главной немецкой атаки под Верденом был ограничен фронтом протяженностью около 10 км — от реки Маас до дороги Азан-Орн-Данлу. Существовало, правда, направление вспомогательной атаки, направлявшейся с запада — от местечка Этьен по равнине Вевра, но весомого оперативного значения это направление не имело. Пессимистический взгляд фон Фалькенхайна на возможность решительного преодоления главного французского оборонительного рубежа и прорыв к Парижу стал основной причиной бессмысленности колоссальных жертв германской армии у Вердена. Она проиграла не потому, что не могла победить, а потому, что ее изначальное стратегическое развертывание не предполагало победы. Точка зрения начальника Генштаба на стратегический замысел операции у Вердена, как это было принято в высшем эшелоне германского генералитета, не была одной и единственной. Эриху фон Фалькенхайну убежденно оппонировал видный сотрудник Генштаба, генерал Генрих фон Бауэр. Он утверждал, что опыт быстрых, стремительных захватов таких крупнейших русских крепостей, как Ковно и Новогеоргиевск, свидетельствует об эффективности массированных, территориально существенно более широких оперативных охватов. Бауэр предлагал считать стратегической целью Верденской операции не создание гипотетического «насоса для выкачивания крови французской армии», а вполне конкретный и быстрый, в течение одной-двух недель, захват крепости Верден. С этой целью фронт прорыва должен был быть существенно увеличен: удар с севера нужно было не ограничивать правым берегом Мааса, а развивать его одновременно на фронте 22 километра по обоим берегам этой реки. Но предложение генерала Бауэра не получило развития. Это и стало, по-видимому, основной причиной стратегического фиаско немцев под Верденом. Первый успех Немецкие силы, задействованные на Верденском направлении, если и превосходили в численном отношении французские соединения, то очень незначительно. Значительное преобладание германских войск было создано только на рубеже предполагаемого прорыва: около 6,5 немецких дивизий против двух французских (на 21 февраля 1916 года). Впоследствии численность противоборствующих войск даже на рубеже главной атаки практически сравнялась, а в первой декаде марта французы имели под Верденом уже почти полуторное превосходство в живой силе. Немецкая артиллерия ведет огонь по Вердену. Фото: California State University Немецкий Генштаб придавал огромное значение обеспечению защиты наступающих солдат от атак с воздуха. Для противодействия французским аэропланам немцы развернули в прифронтовой полосе несколько полевых аэродромов и сконцентрировали очень значительные по тому времени военно-воздушные средства — 168 аэропланов, большинство из которых были истребительного типа. Фундаментальное значение придавалось также концентрации артиллерийского огня на участке прорыва, особенно крупнокалиберной артиллерии. В день начала Верденской операции — 21 февраля 1916 года — 946 германских орудий, из которых 500 тяжелых, открыли массированный огонь по французским позициям. Артподготовка продолжалась в интенсивном темпе около 9 часов. После завершения артподготовки немцы пошли на прорыв французских фортификаций в плотных боевых порядках. Наступающие дивизии имели по два полка в первой линии и по одному полку — во второй. Батальоны в полках наступали на участках 400-500 метров и строились эшелонированно в глубину. Каждый батальон создавал три цепи, двигавшиеся на дистанции 80-100 метров друг от друга. Передовые цепи наступавших опирались на специальные штурмовые группы, сформированные из хорошо обученных солдат, усиленные пулеметными и огнеметными расчетами. Следует подчеркнуть, что на всем протяжении «Верденской мясорубки» обе стороны, но с особенной интенсивностью немцы, применяли отравляющие газы — как с помощью обычных «баллонных» атак, так и с помощью химических снарядов. Также впервые в широких масштабах немцами использовались батальонные огнеметы, всего на участке прорыва — 96 установок. Массированный натиск хорошо подготовленных немецких полков, как и предсказывал генерал Бауэр, привел в первые же дни наступления к поразительному успеху. К 25 февраля, т.е. за неполные четыре дня, германские войска не только преодолели полосу глубиной 8 километров, которую французы за 18 месяцев затишья превратили в сложнейший фортификационный рубеж, но и овладели важнейшим северным фортом Вердена — Дуамон. Помимо этого, немцы сумели относительно легко захватить еще целый ряд фортов и укрепленных деревень. Вместе с тем, расчеты Эриха фон Фалькенхайна на безоглядное втягивание значительных контингентов французских войск в ликвидацию немецкого прорыва не оправдались. Французы не спешили сами атаковать уже захваченные немцами позиции, но с истовым, даже фанатичным упорством боролись за удержание тех рубежей, которые еще оставались под их контролем. Одностороннего «насоса», который бы выкачивал только кровь французской армии, явно не получилось, а образовался страшный обоюдный «насос», который с методичной эффективностью уничтожал цвет мужского населения Германии и Франции. Кронпринц Вильгельм. Фото: Imperial War Museums Французское командование предприняло самые энергичные меры, чтобы остановить продвижение немецких войск. По единственному шоссе, связывающему Верден с тылом, на 6 000 автомашин, включая мобилизованное парижское такси, к месту германского прорыва непрерывным потоком перебрасывались войска: к 6 марта в окрестности Вердена было доставлено 190 тысяч солдат и 25 тысяч тонн военных грузов. На левом берегу реки Маас французы развернули очень сильную крупнокалиберную артиллерийскую позицию и стали непрерывно обстреливать с фланга и тыла район немецкого прорыва. Еще одно предостережение генерала фон Бауэра, не воспринятое вовремя германским Генштабом, стало сбываться: узость фронта наступления германских войск не позволяла избегнуть губительного огня французской артиллерии — даже те немецкие войска, которые находились достаточно далеко от передовой линии, теперь несли от него ощутимые потери. Чтобы иметь возможность продолжать операцию, германскому командованию пришлось атаковать теперь и левый берег Мааса, что привело к новым масштабным потерям, поскольку фактор внезапности уже пропал, но зато позиции по левобережью Мааса были битком забиты французскими войсками и многочисленной артиллерией. В итоге на вспомогательную операцию, на которую в конце февраля 1916 года потребовалось бы максимум 2 дня, теперь пришлось затратить 5 недель (с 6 марта по 9 апреля). Эти, без малого, полтора месяца германские войска ожесточенно боролись за ничтожные 6 км в глубину фронта по линии Авокур — высота Мортом — Кюмьер. Расширив ценой невероятных усилий и большой крови фронт прорыва для дальнейшего наступления, немцы, увы, не смогли осуществить его. К середине апреля 1916 года германские войска предельно устали, им в обязательном порядке требовался отдых, а некоторым соединениям и переформирование. На фронте у Вердена наступило временное затишье. «Мясорубка» у форта Во Итогами первого этапа Верденской операции была крайне недовольна значительная часть немецкого генералитета, особенно те военачальники, которые связывали победу Германии в Великой войне прежде всего с первоочередным разгромом России. Начальник штаба немецкого Восточного фронта генерал Эрих фон Людендорф с гневом писал в середине мая 1916 года генералу Максу Гофману: «Мне жаль немецкие семьи, в которые неисчислимым потоком идут из-под Вердена извещения о гибели сыновей. Все эти десятки тысяч молодых судеб можно было бы сохранить в боях на востоке и притом добиться значительно больших результатов». Оппонентом начальника германского Генштаба фон Фалькенхайна на Западном фронте стал кронпринц Фридрих-Вильгельм — наследник древнего престола Гогенцоллернов. Кронпринц не относился к типу «будуарных» сановников, это был высокопрофессиональный, одаренный умом и волей военачальник, типичный представитель несгибаемой «прусской касты». Фридрих-Вильгельм командовал на Западном фронте группой армий «Кронпринц Вильгельм», находившейся в самом центре фронтового построения. Подвиг и трагедию германских войск у Вердена наследник Гогенцоллернов видел собственными глазами и переживал очень остро, поэтому его вердикт был однозначен: эффект внезапности давно утрачен, французы будут продолжать драться насмерть на обоих берегах Мааса, германские потери стали запредельны, и, следовательно, операция у Вердена должна быть прекращена. Немецкий солдат в битве при форте Во. Фото: Imperial War Museums «Месяцы сражения под Верденом, — писал впоследствии в своих воспоминаниях кронпринц Вильгельм, — являются в моей памяти наиболее тяжелыми из всей войны. Я предугадывал и заранее знал положение; я имел слишком много личных встреч с офицерами и солдатами боевых частей, чтобы тешить себя иллюзиями. В глубине души я абсолютно был против продолжения наступления, и все же я был вынужден выполнить приказ о наступлении». К чести кронпринца Вильгельма следует подчеркнуть, что свое неприятие планов Эриха фон Фалькенхайна о дальнейшем продолжении «Верденской мясорубки» он неоднократно докладывал как начальнику германского Генштаба, так и своему отцу — кайзеру Вильгельму II. В борьбе двух концептуальных позиций о продолжении или прекращении Верденской операции, победило в итоге мнение начальника Генштаба Германии. Генерал Фалькенхайн сумел убедить политическое руководство страны в том, что продолжение боев под Верденом исключит соединение войсковых сил французов и англичан в районе реки Соммы. Германский Генштаб располагал достоверными данными разведки, что крупномасштабное наступление союзных армий на Сомме обязательно состоится летом 1916 года. Следовательно, делал вывод начальник германского Генштаба, Верденское наступление имеет смысл продолжать, по крайней мере, до фазы максимальных наступательных усилий армий Антанты на Сомме. С тяжелым сердцем кайзер Вильгельм II вынужден был подписать приказ о наступлении. В новой директиве Генштаба предписывалось захватить Верден до 15 июня 1916 года. 2 июня 1916 года германские войска под командованием генерала Эдвальда фон Лохова силами трех армейских корпусов (1-й Баварский, 10-й Резервный, 15-й Армейский) перешли в наступление. Основной удар наносился по французским линиям обороны, расположенным на правом берегу реки Маас. Наступление поддерживала мощная артиллерийская позиция, составленная из 26 тяжелых мортир и 24 крупнокалиберных гаубиц. На левобережье Мааса наступательные действия были прекращены. Это было вынужденное решение для германского командования, поскольку для одновременного удара по обоим берегам Мааса сил просто не хватало. Наступлению предшествовала двухдневная артподготовка. По расходу тяжелых снарядов — около 150 тысяч выстрелов в сутки — она оказалась одной из наиболее интенсивных в сражениях Великой войны. Немцы не жалели снарядов, поскольку иначе было бессмысленно рассчитывать захватить мощный форт Во, а также последний оборонительный рубеж перед Верденом, проходивший по линии форт Флери — форт Сувиль — укрепление Фруад. Захват этой линии германскими войсками обеспечивал полную изоляцию Вердена от тылового обеспечения и фактически означал его сдачу. Особенно тяжкие, очень кровопролитные бои развернулись за обладание фортом Во. Немецкий 10-й Резервный корпус сумел полностью отрезать форт от тылового обеспечения. Однако французы не капитулировали: командир гарнизона форта майор Реналь категорически отверг предложение генерала фон Лохова сложить оружие и сдать позиции. На разбитых бетонобойными снарядами укреплениях Во разгорелись ожесточенные рукопашные схватки: немцы и французы сражались отчаянно и беспощадно, пленных не брали. Немцы применили против гарнизона Во буквально все военно-технические средства: огонь 420-мм орудий, снаряды с отравляющими газами, массированное использование огнеметов. Тем не менее, героический форт держался. Осажденные сумели даже сохранить связь, правда, одностороннюю — с помощью почтовых голубей — со штабом генерала Анри Петена, командовавшего французскими войсками под Верденом. С первого же дня окружения форта Во командующий 2-й французской армии генерал Нивель пытался организовать деблокаду форта. В ночь на 6 июня была предпринята последняя попытка разорвать кольцо немецкой блокады силами бригады полковника Ф. Сави. Ее бойцы мужественно рвались к форту, бригада полегла практически вся, но деблокировать Во не смогла — немецкие полевые орудия расстреливали штурмовые линии французов прямой наводкой. Французские войска среди руин Вердена. Фото: Encyclopedia Britannica 7 июня 1916 г ода последний почтовый голубь из форта Во прилетел с запиской, написанной кровью. В ней было всего несколько слов: «Да здравствует Франция!». В этот день была взята в плен горстка защитников Во — практически все французы были ранены, многие не могли держать в руках оружие. Но взятие форта дорого обошлось и германской 5-й армии, только убитыми немцы потеряли здесь 2700 солдат и офицеров. В последующие пять дней германским частям удалось развить успех. Французская оборона начала трещать: 2-й и 6-й корпуса французской армии, находящиеся на рубеже Флери-Тиамон, т.е. на острие германского натиска, потеряли свыше 60% личного состава. Важно отметить, что, невзирая на чудовищные потери (в некоторых ротах при штатной численности в 164 бойца оставалось не более 30 человек), французы держались невероятно стойко, подчас с веселой дерзостью обреченных. На рубеже Флери-Тиарон произошла в эти дни одна из самых массовых и жестоких рукопашных схваток периода Великой войны, вошедшая в историю как «Штыковой бой в траншее». В предутреннем тумане грудь на грудь сошлись несколько тысяч германских и французских солдат: бой шел с применением штыков, прикладов, штык-ножей и саперных лопаток. По воспоминаниям очевидцев, после боя по траншее струилась кровь — словно талая вода в половодье, даже вокруг санитарных палаток вся земля стала красного цвета. 23 июня 1916 года поддержать штурмовые подразделения немецкой 5-й армии прибыл лично кайзер Вильгельм II. Он побывал во всех передовых полках, осмотрел полевые госпитали, переговорил со многими солдатами и офицерами. Период 23-25 июня стал пиком германской наступательной активности в Верденской битве. Последняя оборонительная линия перед Верденом — Флери-Тиамон — была, наконец, захвачена. Казалось, что победа немецкого упорства над французской стойкостью уже близка, но к вечеру 25 июня французы сумели мощно контратаковать фланг германского прорыва силами переброшенных свежих подразделений. Генерал фон Лохов, учитывая обескровленность передовых частей, получил разрешение кайзера провести перегруппировку сил для финального удара по Вердену через форт Сувиль. Маасская мельница немецкого духа История (а, тем более, военная история) не терпит, как известно, сослагательного наклонения, однако с высокой степенью вероятности можно все же предположить, что финальный штурм Вердена германскими войсками в начале июля (если бы он состоялся в иных условиях) был бы, несомненно, успешен. Однако 1 июля 1916 года в решительное, хорошо подготовленное наступление перешли англо-французские войска на другом участке фронта, западнее — на реке Сомма. Можно только представить себе яростное отчаяние генерала фон Фалькенхайна, когда он вынужден был отдать приказ о переброске из-под Вердена нескольких свежих дивизий для удержания фронта на Сомме! Захоронения солдат, павших под Верденом. Фото: AP Во все бóльшем числе в период со 2 по 12 июля немецкие войска и артиллерия крупных калибров снимались с Верденского направления и перебрасывались на рубеж нового англо-французского наступления. Видимо, с целью не допустить аналогичной переброски на Сомму французских войск из-под Вердена, командующий немецкой 5-й армией, генерал фон Лохов решил еще раз ударить по французской цитадели. 11 июля 1916 года войска 10-го Резервного и Альпийского корпусов в отчаянной атаке захватили ключ к Вердену — форт Сувиль. С вершины этого форта Верден был виден как на ладони — расстояние до стен цитадели не превышало 4 километров. Вершина Сувиля была идеальной для размещения артиллерийской позиции — в считанные дни тяжелые орудия германской армии, будь они установлены в Сувиле, не оставили бы защитникам Вердена ни малейшего шанса на спасение. Однако все имеет предел. Генерал фон Лохов, при всем желании, уже не мог направить на усиление штурмовых бригад в Сувиле какие-либо свежие войска — таких подразделений у командующего немецкой 5-й армией просто не было. В результате решительной контратакой французская дивизия генерала Манжена сумела отбросить немцев на исходные позиции. Эта контратака означала фактический финал кровавой Верденской эпопеи. Германская 5-я армия, по состоянию на 11 июля, насчитывала в своем составе 25 дивизий, однако фактическое число бойцов в этих дивизиях едва достигало 30-50%. Немецкие солдаты не просто устали и были духовно опустошены, они начинали терять свою искреннюю веру в грядущую победу — качество, которым была особенно сильна и которым дорожила германская армия. «Отныне рассеялись мои последние надежды, — с горечью писал об этих днях кронпринц Фридрих-Вильельм, — в этом аду Вердена даже самые храбрые войска не были в состоянии долго сохранять свои моральные силы на уровне, необходимом для продолжения наступления. Маасская мельница дробила не только кости, но и дух войск». Верден, наряду с неожиданным для германского Генштаба Луцким (Брусиловским) прорывом русских войск на Восточном фронте, подвел финальную черту под пребыванием генерала фон Фалькенхайна на первом по значимости военном посту немецкого государства. 29 августа указом кайзера Вильгельма II он был смещен с поста начальника Генерального штаба и отправлен на фронт в Румынию в качестве командующего 9-й армией. Его преемником стал творец былой победы над русскими войсками в Восточной Пруссии фельдмаршал Пауль фон Гинденбург. Официальная история Великой войны рассматривает Верденскую битву, наряду со сражением на Сомме, как своего рода рубеж, за которым Германия утратила стратегическую инициативу. С этим утверждением можно обоснованно спорить. Но абсолютно бесспорно, что «Верденская мясорубка» осталась навечно в истории Европы как страшная эпопея взаимоуничтожения немецкого и французского народов: только потери убитыми и раненными для каждой из сторон составили более 350 тысяч человек.