А в январе они проснулись...

Сегодня правительство представит президенту доклад с предложениями по борьбе с кризисом. Поддержать отрасли, оказавшиеся на переднем крае импортозамещения, планируется в основном за счет бюджета. Из казны также потребуется 780 млрд рублей на поддержку социальной сферы. Деньги Минфину еще предстоит найти.

Накануне правительство и Госдума бурно обсуждали «План обеспечения устойчивого развития экономики и социальной стабильности в 2015 году», где одним из главных антикризисных рычагов была названа поддержка импортозамещения. Причем на разработку программ этого направления кабинет отвел себе шесть месяцев. Хотя еще в августе прошлого года, когда был подписан указ об ограничении ввоза в нашу страну сельхозпродукции, сырья и продовольствия из стран, присоединившихся к санкциям против России, премьер Дмитрий Медведев назвал эту меру «уникальным шансом» для российских производителей. А раз за полгода шансом не воспользовались, то, надо полагать, надеялись, что санкции отменят. Но если теперь наступило прозрение, то почему решение надо откладывать еще на полгода?

Тем более сегодня, по словам вице-спикера Сергея Неверова, в региональных приемных лидера «Единой России» «люди разъяснения, почему растут цены на те или иные виды продуктов», — и не получают внятных ответов. Наоборот: вице-премьер Аркадий Дворкович предупреждает о «тенденции роста цен на муку и хлеб». Хотя еще в конце осени правительство гордилось собранным рекордным урожаем зерновых в 104 млн тонн.

Учтем: отечественному хлебопечению требуется лишь 20 млн тонн, и даже хлебный экспорт может забрать с внутреннего рынка не более 30-32 млн тонн, ибо на большее не хватает вывозных портовых мощностей. «Все остальное также производится в России, в том числе достаточно симпатичное оборудование — упаковка и так далее», — утверждает президент Российской гильдии пекарей и кондитеров Юрий Кацнельсон. Какое же еще импортозамещение им требуется?

В стране втрое выросли оптовые цены на сахар. Когда об этом доложили Аркадию Дворковичу, он сообщил, что может при необходимости заняться регулированием цен на продовольствие, но пока этот механизм не используется из-за опасений возникновения дефицита. Спрашивается: где правительство было раньше, когда цены только начинали рас-ти под предлогом зависимости от импорта? И так практически по всему продовольственному ряду — импортному и отечественному.

Теперь о промышленности. Весной президент требовал от правительства «в короткие сроки проанализировать возможности конкурентного импортозамещения в промышленности и сельском хозяйстве», разработать «пакет мер по поддержке отечественных предприятий, способных производить такую конкурентную продукцию», создать для этих целей «специальный фонд развития отечественной промышленности». По подсчетам экспертов Общероссийского народного фронта, все эти меры могли дать России в ближайшие восемь лет экономический рост на 5-7% ежегодно. Ничего из поручений не выполнено, вместо роста ВВП страна имеет спад.

Проблемы даже в оборонке, ибо западные транзисторы, мик-росхемы, интегральные схемы в производстве российского вооружения составляют до 90%. При этом основными поставщиками являются страны, которые ввели в отношении России санкции. По мнению одного из топ-менеджеров отечественной оборонки, заместителя ОАО «КБТЭМ-ОМО» Владимира Зуева, «это существенно осложняет модернизацию российского военного производства».

Но и теперь нет четких ориентиров для выхода из кризиса. Планы поддержки промышленности, составленные в Минпромторге, требуют снизить ключевую ставку ЦБ, субсидировать ставки по кредитам для компаний и стимулировать спрос через госзаказ. Минфин и ЦБ против: «в бюджете дополнительных денег нет, а время для снижения ключевой ставки еще не пришло». Премьер собрал совещание, выслушал обе стороны и заявил, что «все пункты разумные». В итоге решение не принято, министры продолжают спорить, время уходит.

Остается надежда на «подушку безопасности» — золотовалютные резервы по состоянию на 1 января 2015 года оценивались в 385,46 млрд долларов (уровень кризиса 2008-2009 года). Однако зарубежные долги российских банков и компаний превышают совокупные валютные резервы страны. Причем у многих в договорах записаны ковенанты — специальные условия, по которым деньги даны в кредит при определенном инвестиционном рейтинге, и если он ухудшается, то ставка кредита поднимается — или компания должна немедленно вернуть долг. То есть речь идет о возможности дефолта крупнейших компаний — с арестом зарубежных активов, имущества и т. д. «Вероятность такого развития событий исключать нельзя», — считает директор Института стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев.

При правительстве создан ряд «антикризисных комиссий», в которых ведется мониторинг социально-экономической ситуации. Например, комиссии по промышленности и по сельскому хозяйству уже заседают еженедельно, но это совещательные органы. Теперь к правительственным чиновникам добавятся парламентарии: постоянными участниками заседаний станут главы профильных комитетов Госдумы. Депутаты также предлагают проводить еженедельные пресс-конференции, разъясняя россиянам, «что они собираются делать, что уже могут сделать, а чего пока не могут».

Но, быть может, пора начинать что-нибудь не только разъяснять, но и делать?

Кстати, на недавнем заседании клуба «Меркурий» бывший премьер Евгений Примаков, спасавший страну от дефолта 1998 года, всего за 45 минут рассказал, как Россия может выйти из кризиса за два года. Во-первых, надо провести реальную диверсификацию экономики — с реализацией конкретных проектов перехода от сырьевой экономики к экономике с развитием обрабатывающих отраслей и наукоемкой промышленности. Затем смягчить кредитную политику, активизировать бизнес через повышение доступности кредитов, в том числе долгосрочных. И, наконец, провести децентрализацию, дать максимальную свободу субъектам и поровну поделить доходы между федеральным центром и регионами.

«Я абсолютно со всем согласен, — заявил о выступлении Примакова советник президента РФ по вопросам региональной экономической интеграции Сергей Глазьев. — Это мнение, которое разделяется научным сообществом, в частности большинством в Российской академии наук. Хотелось бы, чтобы те мысли, которые Евгений Максимович изложил, стали своего рода руководством к действию».

Но действий-то пока нет никаких — и в этом самая главная проблема исполнительной власти.