may-antiwar: Просим обеспечить безопасность заключенного

Очень прошу внимательно прочесть эту рождественскую историю, отнестись к ней серьезно, распространить, понять, ответственных лиц - принять меры и обеспечить безопасность человека.
Итак, жили-были Петров и Фуфайкин. Там еще другие люди тоже жили с ними в камере, дело происходило в одном из следственных изоляторов. Петров - взрослый, уже три года сидел в тюрьме, прокурор запросил ему двадцаточку. А Фуфайкин в тюрьму попал сравнительно недавно, он молодой совсем парень и, хоть нехорошо так о людях малознакомых говорить, чуточку необразованный, неизбалованный и недалекий. Фуфайкин сразу подписал оперативный контракт, потому что ему пообещали за это всего хорошего и ничего плохого, и первое время ничего плохого действительно не происходило, пока однажды оперативник Василий не вызвал по очереди всех обитателей камеры на беседу. Некоторых он расспрашивал, не передают ли им члены ОНК запрещенные предметы (как мило!) А вот Фуфайкину он (совершенно резонно) задал совершенно другие вопросы, в частности, как теперь написал в прокуратуру Фуфайкин, заставил его под диктовку написать, что Петров на этапе собирается совершить побег, а, скажем, Сидоров совершил серию грабежей, о чем рассказывал в камере. И в принципе-то - ну да, нормальная работа оперативной службы: профилактика, раскрытие, я не знаю, что собирается делать на самом деле на этапе Петров, а что совершал Сидоров, который, кст, очень просит попросить оперативную службу СИЗО перестать оказывать на него давление по его уголовному делу.

Но дальше всё пошло немножечко не так. Фуфайкин через пару дней, раскаявшись и решившись, рассказал о своем поступке Петрову. Ну, нормальненько, - сказал Петров, потребовал от Фуфайкина примерно шесть письменных отказов от прежде данных ложных показаний на себя и Сидорова и с приложением этих отказов и разослал письма в суд, УСБ, ОНК и прокуратуру.

Ну, нормальненько... - сказал тогда уже оперативный сотрудник Василий и принялся ругать и пугать Фуфайкина и пытаться договориться как-то с Петровым. Переговоры зашли в тупик, оперативный сотрудник еще раз попытался переубедить Фуфайкина, но тот явно уже не знал, кого больше бояться: Василия или Петрова, потому что Петров хоть обещал его как-то прикрыть, а Василий угрожал поместить совсем в нехорошую камеру. Он называет ее "нелюдской". И угрозу свою Василий осуществил. Через некоторое время за Фуфайкиным пришли, чтоб отвести в эту камеру. Петров и остальные по его команде решили Фуфайкина не отдавать, а сам горе-шпион залез под кровать. Чтоб его не перевели в ту камеру. Продолжалось противостояние около часа, а затем, под давлением превосходящих сил противника, камера Фуфайкина всё же выдала. Далее он события описывает так (люди! Фуфайкин воспринимает мир так, как он воспринимает. Еще раз напомню - он не самый умный на земле человек, очень молодой и довольно несчастный):

"После того что я написал заявление на оперативника Василия он стал переводить меня в камеру ххх на некоторое время так как об этом позаботился мой бывший сокамерник Иван Петрович (это Петров), так как он знал, что меня переведут в камеру хху - там, где сидят плохие люди и будут издеваться надо мною и ломать меня. Я просидел в камере ххх до 31 декабря и там мне было очень хорошо, т.к. эта камера считается черной где седяд хорошие люди - добрые! И 31 числа меня стали опять переводить в хху - в нелюдскую камеру. Я туда зашел. Там меня сразу начали пугать, говорить ты будешь спать на полу и тебе будет плохо, учту, что там сидят все люди со статьей 131 ч. 2 (изнасилование), а у меня 162 ч. 2 (разбой, думаю, меня тут все поняли - прим.переводчика). Я сразу после этих слов стал стучаться в дверь чтоб выйти из камеры, мне открыли и вывели меня из этой камеры. Потом меня перевели в камеру ххz,где я сейчас нахожусь под стражей и сижу около недели. Скажу что эта камера красная нас 3-е человек считая меня, люди в этой камере тоже со ст. 131 ч.2............. (Снова прим.переводчика: вот многозначительное многоточие, да? Это единственное, что он может вот таким образом сказать по поводу своей новой камеры. Камера видит, что он пишет. Поэтому дальше ласково). Но сообщу о том, что мне тут хорошо, т.к. эти люди спокойные и не вредят моему здоровью. Прошу принять меры и разобраться с оперативным сотрудником Василием и расторгнуть мой контракт. И мне очень хотелось бы вернуться в камеру ууу или ххх, т.к. в этих камерах чувствую себя очень спокойным и там люди сидящие которые могут защитить!"

Это - официальное заявление на имя начальника СИЗО и председателя ОНК г. Москвы. Заявления официально поданы и зарегистрированы в журналах учета, получено разрешение на обработку и публикацию официальных данных.

История с вытаскиванием Фуфайкина из-под кровати мне представляется достоверной, поскольку и Петров, и Фуфайкин настойчиво просят сохранить и передать для проведения проверки в прокуратуру видеозаписей из камеры и коридора всего шоу. История о том, что Петров не знает, где находится Фуфайкин, мне представляется менее достоверной по ряду причин, возможно - как и желание Петрова помочь (а это - его единственная просьба) Фуфайкину, хотя... С учетом что тот - его сына ровесник... может быть. История о том, кто же, кто рассказал тюрьме о контракте Фуфайкина, для нас остается покрытой мраком. Это могли быть и Петров, который теперь хочет выставить себя в хорошем свете и преследует свои цели, и перепуганный Фуфайкин, и, что скорей всего, огорченный оперативный сотрудник Василий. Любой из них.

Общественные наблюдатели отдают себе отчет в важности оперативной работы, она безусловно нужна, мы в нее не лезем, хоть и можем немножечко э... сомневаться в методах. И вот, для чего я рассказала здесь эту историю. Первое и главное: НАМ ОЧЕНЬ ЖАЛКО НЕСЧАСТНОГО ФУФАЙКИНА. МЫ ПРОСИМ ПРИЛОЖИТЬ ВСЕ ВОЗМОЖНЫЕ СИЛЫ ДЛЯ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЕГО БЕЗОПАСНОСТИ. Ему очень страшно, и угрозы исходят со всех возможных направлений. Он может преступник, это не нам решать, но он - маленький и не очень умный, он попал в дикую совершенно ситуацию, у него дрожат руки так, что он почти писать не может, он сообщает, что у него всё отлично, нет проблем, и затем с безумной надеждой в глазах готов спрятаться за каждого, кто завоевал его минимальное доверие, обещая минимальную же помощь. Мы просим руководство изолятора и УФСИН принять на себя личную ответственность за безопасность Фуфайкина. У него нет адвоката, нет близких в Москве и нет уже ни на что надежды. Не знаем, что они там уже с ним все сделали, все стороны назревшего вопроса. Мы просто очень просим все стороны конфликта ОСТАВИТЬ ЕГО В ПОКОЕ и дать ему возможность выжить. Прочую составляющую вопроса мы не придаем и не собираемся придавать огласке. Просто парня реально очень жалко. И очень за него страшно. И подробно, с фамилиями, эта история, чтоб никто не ошибся, эта история изложена в журнале посещений ОНК, где наблюдатели Мамилов, Сорокин и Каретникова побывали СЕГОДНЯ.

А вторая причина: я чаще с юмором рассказываю про тюрьму. Ах, как смешно, опять не принесли в камеру сосисочку, а мы-то, наблюдатели, и застукали. Или - с некоторым даже восхищением к нашим маркерам, которые не боятся рассказать ОНК о больных, нуждающихся в помощи, хоть и сидят постоянно в карцере. Да, спасибо им. Но вещи там зачастую происходят страшные. И то, что человек не очень умный, смелый, решительный, жесткий, волевой - не должно становиться его обвинительным приговором и не должно ломать его жизнь. Он не должен подвергаться шантажу, насилию и угрозам. Заметьте, мы не учим сейчас честных арестантов или оперативные службы. Мы лишь напоминаем, что жизнь и судьбу людям дарует (и отбирает в назначенный) Всевышний, а приговор им оглашает суд. Не вы и не мы. И давайте оставаться достойными людьми. Желательно - добрыми. Вон как Фуфайкин пишет.

Спасибо всем, кто слышит и сотрудничает конструктивно. Давайте, пожалуйста, защитим Фуфайкина. Чем мы хуже Ивана Петровича? Очень надеемся в данном случае на помощь.

Или вот опять грустное на ночь? "Темный подъезд... еще одного, одну? Кровь на полу..." (с) http://zaycev.net/pages/10529/1052962.shtml Извиняюсь, но вынуждена повторить.