В гостях у Леонида Парфенова

Из белого дома с темными балками, стоящего в глубине большого участка с соснами, навстречу нам выбегают две собаки, французский бульдог Боня и мопс Мотя. Следом выходят хозяева. Сегодня воскресенье, Леонид и Елена на даче, как почти каждые выходные с тех пор, как они закончили дом.

История уже давняя, но я прошу вспомнить, как всё начиналось. “Мы хотели купить пустой лесистый участок с елками и соснами, потому что я так привык у себя на родине в Вологодской области”, – рассказывает Леонид. Искали долго: то леса мало, то уже дом стоит – и в конце концов купили участок в стародачном поселке с недостроенной деревянной коробкой. Ломать ее не стали, а только немного переделали, пристроив, в частности, переднюю часть с остроугольной крышей.

Строительством занимались архитекторы Сергей Зайцев и Марина Сергеева (мастерская Axis). Фахверк, а точнее его имитация, показался хозяевам самым логичным стилем оформления фасадов. “Что будет, если взять сосновый лес, убрать подлесок, насыпать альпийские горки и посеять газон? – спрашивает Леонид. – Конечно, Швейцария! Уж лучше фахверк, чем рядиться в избушку на курьих ножках”. Елена добавляет: “Мы колебались между фахверком и финским домом, этот стиль нам показался более радостным и нарядным”.

Точно так же, естественно и без споров, возникла идея коллекции вологодской мебели и утвари конца XIX – начала XX века. “Мне это представлялось наиболее адекватным способом обставить дом, – объясняет Леонид. – Раньше не было места, да и не идет это квартире”.

Я предполагаю, что, наверное, какие-то вещи достались Парфенову по наследству. “Если бы не советская власть, так бы и было. Но моих предков раскулачили, и у нас не осталось ничего: ни огромного дома в деревне Юрга, ни гостиницы в Череповце, ни вещей. Пришлось задним числом всё собирать. Так что это родное, но не свое”.

Коллекция собралась примерно за год, не без помощи известного вологодского коллекционера, ныне покойного Михаила Васильевича Сурова. Парфенов точно знал, чего хотел, и из огромного предложения расписных сундуков, буфетов, поставцов, шкафов и прочей утвари выбирал самые редкие и интересные.

Большая их часть сосредоточилась в гостиной-столовой, которую даже пришлось расширить (первоначальная планировка нарезала дом на маленькие комнатки). “Я не хотел, чтобы было похоже на музей, – говорит Леонид, – хотя так немножко и получилось. Но всё здесь исключительно функциональное. И за исторической точностью мы не гнались, вешали старые дверки на новый шкаф или вставляли расписные филенки в новые двери”.

Елена разделяет любовь мужа к вещам, сделанным крестьянами Севера: “У них глубоко положительная аура. Бывает, приедешь из города, устал, голова болит, а среди них всё проходит”.

Но есть у нее и своя страсть, всем известная, – готовить. “Я очень люблю кухонные гаджеты, у меня всегда их было много, – рассказывает автор кулинарных книг и передач. – Но в квартире невозможно было реализовать мою давнюю мечту – иметь кухню с настоящей дровяной печкой, чтобы печь пироги на глиняных сковородках, ставить горшки на ночь для медленного томления.

Здесь у меня две кухни: одна обычная, с плитой, духовкой и современными гаджетами, и вторая традиционная, с печкой, мангалом, тандыром, коптильней. Такие вещи не сделаешь в центре дома, они требуют специальных дымоходов и вытяжек, поэтому мы построили для нее специальное помещение. Там очень удобно готовить и приятно находиться. Сама себе завидую!” Леонид тоже очень доволен домом: “Больше мне здесь ничего делать не хочется. В истории поставлена точка”.