«Папа выкинул меня с 4-го этажа, считая игрушкой»

Сейчас Саша живет в Пензе в Доме Вероники. Это пансион для молодых людей, страдающих тяжелой формой инвалидности. Здесь они получают необходимый уход и учатся жить в обществе.

Для Саши это очень важно, ведь большую часть своей жизни она провела в кровати. Александра не может самостоятельно передвигаться и сидеть. Средство общения с внешним миром — это ноутбук, а также работники и жильцы Дома Вероники.

Саша Селиверстова родилась в Вологде и была совершенно здоровым ребенком. Череда несчастий, по мнению Саши, началась с того момента, как ей исполнился год.

— Папа в тот день сильно напился, — рассказала она. — Так получилось, что в какой-то момент он просто взял и выбросил меня из окна четвертого этажа. Я чудом выжила. За то, что он сделал, отца посадили. Почему он это сделал, я до сих пор не знаю.

Несмотря на тяжелую травму позвоночника, Саша все же встала на ноги, и до шести лет была, по ее словам, активной нормальной девочкой. Все изменилось, когда малышка упала и внезапно слегла. С этого момента жизнь превратилась в ад
.
— Меня положили в комнату, закрыли там и почти забыли забыли, — поделилась воспоминаниями девушка. — Я пролежала там восемь месяцев до тех пор, пока на меня не обратил внимание один из гостей мамы, который до этого думал, что я просто болею. Он вызвал «скорую». Помню, когда меня нашли и осмотрели, сказали, что если бы про меня вспомнили позже, я была бы уже мертва. Я не понимала, что умираю.

Когда девочку нашли, она весила всего семь килограммов. За восемь месяцев бесконечного лежания на одном месте на теле образовались пролежни, мышцы атрофировались. Последствия травмы в годовалом возрасте, проблемы с позвоночником (кифосколиоз), нарушение функций тазовых органов, атония кишечника (отсутствие тонуса мускулатуры), анемический синдром — вот чем обернулось восьмимесячное равнодушие взрослых для несчастного ребенка.

— У нас в квартире постоянно были гости, — пояснила Александра. — Чаще всех была мамина подруга. Сначала эта женщина пила одна, потом мама выпивала с ней за компанию, затем начали пить вместе. Маму парализовало, но ей это никак не мешало. Все вокруг выпивали, и никому до меня не было дела, в квартиру никого не пускали, никто не знал, что со мной случилось. Помню, я постоянно спала, практически не ела, не знала, какой сегодня день, и не сразу соображала, что вокруг происходит. За те восемь месяцев я не встала ни разу. Сначала потому, что долго спала, потом уже из-за того, что у меня не было сил.

Далее следовал долгий курс лечения в неврологическом и ортопедическом отделениях в Вологодской области, а также искалеченная девочка неоднократно обследовалась в Москве. Там она и узнала о том, что мама умерла. В этот момент встал вопрос о том, что будет дальше с маленькой Сашей.

Несмотря на страшный диагноз (паралич верхних и нижних конечностей — согласно медицинской выписке и обследования девушки. — Прим. ред.), который обычно отталкивает тех, кто хочет забрать в свою семью ребенка, нашлась женщина, которая захотела быть для Александры второй мамой. Ей стала жительница Вологды, мать четырех своих и пяти приемных детей. Саша навсегда ее запомнила: ничего хорошего от этой женщины она не получила.

— Помню, она приехала ко мне в санаторий, — поделилась воспоминаниями Александра Селиверстова. — Была доброй со мной, обещала сделать все, чтобы я снова стала ходить. Помню, я называла ее мамой и верила, что эта женщина действительно мне поможет.

Но Саша ошибалась: помогать девочке-инвалиду многодетная мать не собиралась, ее волновали только деньги. Как выяснилось впоследствии, она взяла Александру в семью только из-за пособия, которое полагалось по уходу за инвалидом. Саша не получала ничего от тех выплат, а подгузники, которые ей выдавали, использовались не ею, а внуками ее приемной матери. В этой семье для Саши места не было.

— Приемные дети относились ко мне хорошо, — рассказала девушка. — Они помогали мне с уроками, ухаживали, делали для меня то, что я сама для себя не могла сделать, но только первое время, а ее родные дети игнорировали меня и велели другим так же делать. Помню, был случай: у одной из дочерей моей приемной матери была свадьба. На время празднования, чтобы я не мешалась и не пугала гостей своим видом, меня отправили в деревню к одной из ее знакомых. Я чувствовала себя лишней, никому не была там нужна.

В итоге ужасы, пережитые Сашей в шестилетнем возрасте, вернулись к ней спустя два года: девочку почти не кормили, положили спать на пол под вечно работающий телевизор, а однажды даже ударили и велели никому об этом не говорить. Неизвестно, как бы Саша жила там дальше, и неизвестно, смогла ли выжить, если бы учительница, которая приходила заниматься с Александрой, не заметила следы побоев. Именно она обратилась в органы опеки.

— Из этого дома меня забрали, а ей самой запретили брать детей в семью. Больше о ней ничего не знаю, да и знать не хочу, — завершила рассказ о своих злоключениях в приемной семье Александра Селиверстова.

Вопрос о том, что будет дальше с покалеченной девочкой (в приемной семье из-за отсутствия правильного ухода болезнь начала прогрессировать и Саше стало хуже) встал снова. Проблема была в том, что на тот момент в Вологде не было детских домов для таких, как Саша. Был направлен запрос в Нижнеломовский детский дом с просьбой предоставить место для девочки. Ответа ждали девять месяцев. Все это время Александра жила в доме одной из медсестер больницы, которая предложила приютить девочку у себя.

— Она по-настоящему обо мне заботилась и очень хорошо относилась ко мне, — впервые за время своего повествования улыбнулась Александра. — Я подружилась с ее детьми, и ее саму очень любила. Когда я оказалась в детдоме, то пыталась писать ей письма, но они не доходили.

Сашу привезли в Пензенскую область в Нижнеломовский детский дом, когда ей было 11 лет. Поначалу было сложно привыкнуть, ведь раньше она никогда не видела детей с такими же проблемами, что и у нее. Но адаптировалась девочка быстро и нашла себе друзей. С одной из девочек она до сих пор дружит и часто переписывается в социальных сетях.

— Там я пробыла до 19 лет. Потом меня отправили в Сердобский дом ветеранов, где я находилась
четыре года и заканчивала образование, — пояснила моя собеседница. — По сравнению с детским домом, там было не так хорошо. Дело в том, что в доме ветеранов много тех, кто не может позаботиться о себе самостоятельно. Гораздо больше, чем тех, кто может таким людям помочь. Так что возможности для того, чтобы развивать мускулатуру, у меня там не было. Если честно, на тот момент я понятия не имела, что будет со мной дальше, ведь будущее у меня было только одно: провести там всю оставшуюся жизнь.

Все кардинально поменялось, когда Александра познакомилась с Марией Львовой-Беловой, создательницей нескольких общественных организаций, которые помогают инвалидам. Та пообещала девушке, что построит дом, для таких, как она, куда можно будет переехать после детского дома и учиться жить в обществе. Благодаря многочисленным благотворительным пожертвованиям, год назад начались строительные работы, и вот в июне 2017 года Саша переехала в Дом Вероники.

— Здесь я нашла то, что искала столько лет, — призналась девушка. — Не только людей, которые меня любят, необходимый уход и хорошие условия. Здесь у меня наконец появилась возможность заняться своей мускулатурой. Меня осматривал ортопед из Москвы.

Он сказал, что есть специальная коляска, которую можно отрегулировать, чтобы я потихоньку приучалась сидеть, чтобы спина была в таком положении. А ещё со мной здесь делают различные упражнения, и мышцам становится полегче. Если бы со мной занимались раньше, мне не было бы так тяжело. На данном этапе своей жизни Саша планирует продолжить образование (окончила только 9 классов), интересуется психологией и хочет написать книгу. Кроме того, девушка активно общается со своей семьей. Так, например, в Вологде у нее есть старший брат, которому уже почти 30. Они много переписываются, но приехать к ней он не может, поскольку мало зарабатывает. Кроме того, Александра нашла своего отца, который на данный момент отбывает наказание, но уже за другое преступление. Саша познакомилась с его новой семьей, сейчас они общаются в социальных сетях.

— Я не держу на него зла, — завершила свой рассказ Александра Селиверстова. — Нет смысла обижаться, ведь прошлого не вернешь и ничего уже не исправишь. Знаю, что он жалеет о том, что сделал, и я очень хочу, чтобы мы были семьей.

Анна ЛОГИНОВА, Пенза

Газета «Репортер. Пенза»