Пенсионерку, которая 40 лет жила в петушинской райадминистрации, выселяют

Квартирный вопрос продолжает портить жизнь людям. Особенно горько, когда без жилья остаются самые незащищенные граждане — пенсионеры, инвалиды, дети. История, которая произошла в Петушках, уже вызвала резонанс в СМИ. 79-летней пенсионерке Антонине Шкединой, скорее всего, придется судиться с администрацией Петушинского района. Пожилой женщине оказалось негде жить.

Конфликт произошел  из-за небольшого служебного помещения в здании районной администрации. Пенсионерка прожила здесь больше 30 лет, с тех пор как в середине восьмидесятых годов прошлого века устроилась в это здание на работу сторожем. Правда, тогда это была не администрация, а районный исполнительный комитет (райисполком). Антонина Ивановна работала сначала сторожем, а потом уборщицей вплоть до 2016 года. Из маленького помещения женщина сделала импровизированную квартиру с комнатой, кухней, туалетом и нехитрой мебелью. Все аккуратно, чисто, и даже уютно. На подоконниках цветы, а стене — календарь с фотографией кумира времен ее молодости – Софией Ротару.

Комендант здания Екатирина Севрикова рассказала, что все эти годы коммунальными услугами (водой, электричеством, и даже телефоном) женщина пользовалась бесплатно. Помещение принадлежит администрации, и расходы не разделяли. Но с приходом нового главы района Сергея Великоцкого в администрации посчитали, что занимает это помещение пенсионерка незаконно — женщину выселили. Впрочем, ее личные вещи здесь все еще остались.

— Когда три года назад я стал главой районной администрации, я проводил ревизию помещений и выяснил, что живет она здесь незаконно. Я ей сказал об этом. Она зарегистрировалась каким-то образом по адресу: г. Петушки, Советская площадь, д. 5. Это здание администрации. Я обратился к ее зятю (он у нас работает водителем в управлении гражданской защиты) с тем, что маму надо забирать. Сказал ему о том, что она живет в неподходящих условиях — где-то под лестницей в администрации. А они сами (семья дочери пенсионерки) живут в нормальном доме. И дети обеспечены, и внуки. Мы даже рассматривали вопрос о выделении им пиломатериалов, чтобы они сделали прируб в своем доме для мамы. Но прошел год, а ответа не последовало, — рассказал «Губернии 33» Сергей Великоцкий.

В августе этого года Антонина Шкедина получила  уведомление (претензию) освободить помещение. Основание — помещение является нежилым, а по федеральному закону от 30.03.1999 года «О санитарном благополучии населения» проживать в таких помещениях не разрешается. По словам Сергея Великоцкого, пенсионерка сначала покинула помещение и забрала вещи, а через некоторое время вернулась. Тогда представители администрации вызвали участкового, описали имущество и поменяли на двери замок. На этом ситуация зашла в тупик. Анастасия Шкедина в своей комнате не живет, но вещи ее там, поэтому воспользоваться помещением администрация района не может. Более того, со слов представителей администрации, пенсионерка от них прячется. Ни она, ни ее семья (дочь и зять) не хотят идти на контакт, чтобы решить проблему.

— Я с зятем разговаривал, говорил, что нужно решение. Если вы не согласны — подайте в суд на администрацию за неправомочные действия. Мы пытаемся найти пенсионерку, чтобы она заехала туда снова и там жила, а мы будем двигаться дальше в судебном порядке, мы уже подали в суд, — сказал Сергей Великоцкий. — Я думаю, они  преследуют свои какие-то цели. А именно хотят, чтобы администрация взамен этой комнаты предоставила Антонине Ивановне жилье. Но администрация района таких полномочий не имеет. Дать ей жилье могли бы только от администрации г. Петушки, поскольку она там прописана, но для этого надо было стоять на очереди, а она не стояла.

В администрации  считают: решить жилищный вопрос Антонины Шкедной должны ее дети. У пенсионерки — дочь, зять и внучка, у которой тоже уже своя семья. Как уже было отмечено, у них есть квартира и дом, и, вероятно, возможность взять пожилую маму к себе.

— Получается, что я, действуя по закону, выгляжу не очень хорошо: мне приходится отвечать за всех моих предшественников и за детей, которые живут в хороших условиях, внуки живут в хороших условиях, а отвечать приходится мне! — сетует глава администрации.

По словам Сергея Великоцкого, райадминистрация также предлагала лес определить пенсионерку в дом престарелых. Однако родственники Антонины Шкединой с такой позицией не согласны. Петр Костюк — родственник пенсионерки. Он представляет ее интересы по доверенности и уже написал жалобы в целый ряд инстанций. Именно с его подачи информация о  конфликте попала в СМИ. Разговор с корреспондентом «Губернии 33» он начал с того, что показал паспорт Антонины Шкединой. В нем, действительно, есть прописка по адресу: г. Петушки, Советская площадь, д. 5. Кроме того, есть домовая книга, которая была заведена 20 ноября 1961 года специально для прописки граждан, проживающих в исполкоме.

— Она прошита еще в советское время. Это я поясняю, чтобы не было разговоров о том, что кто-то что-то подделал. Эта книга является официальным документом, вот, пожалуйста: прописка с 61-го года и так далее. Кто здесь жил, какие люди? Это сотрудники — уборщицы, сторожа, те, кто до Антонины Ивановны занимал ее каморку под лестницей. Это к слову о том, что она незаконно там живет, что помещение не является жилым! Вот Антонина Ивановна, вот она прописана, она, ее муж, муж выписан по смерти в 91-м году, — рассказывает Петр Костюк, и задает вполне логичный вопрос. — Если существуют домовая книга и прописка, если в этом помещении с 60-х годов жили люди, если сама Антонина Ивановна жила там чуть ли не сорок лет, и все эти годы никто не предъявлял ей никаких претензий, почему вдруг теперь это стало незаконным? Это не ее вина, что помещение нежилое. Не сама же себе она этот штамп поставила!  Великоцкий говорит: «Она там могла прописаться обманом». Я  родился и прожил в советское время большую часть жизни. И знаю, что в то время без разрешения исполкома ничего не делалось. А  именно исполкому принадлежало это здание. В советское время все получали жилье по месту работы. Так и Антонина Ивановна, она там работала, там и должна была получить.  И когда пошли изменения в законодательстве — не она должна была бегать вставать на очередь, а администрация района должна была  вместе с администрацией города все согласовать, объединить очереди, выявить первоочередников. Я хочу узнать, куда делись документы, архив, что она стояла на очереди на квартиру? У нас в свое время был глава района Котов, а у него заместитель — Гаранин. В свое время Антонину Ивановну к нему вызвали, и он сказал: «Твоя очередь подошла, но ты живешь и живи, тебя никто не тронет. А твою квартиру мы отдадим погорельцам». Есть свидетель этого разговора, бывшая сотрудница администрации, она еще жива. Я попрошу детей, мы съездим к ней, чтобы она подтвердила.

Впрочем, по словам Великоцкого, никаких документальных подтверждений этой истории нет. Петр Костюк уверен: лучший вариант для всех — оставить все, как было.

— Оставьте человека в покое. Сделайте официальный статус этому помещению. Не хотите — оставьте ее доживать здесь последние дни. А если нет, давайте по закону — вы подаете в суд, суд выносит решение. Согласно статье 103 жилищного кодекса, вы обязаны предоставить ей жилье, а исходя из ее возраста, это должна быть квартира не менее 16 кв. метров в черте города на первом этаже, — заявил Петр Костюк.

А чего же хочет сама пенсионерка? И каково мнение ее дочери и зятя, как самых близких людей? Побеседовать с Антониной Шкединой «Губернии 33» не удалось: после всех описанных событий состояние ее здоровья резко ухудшилось, а когда речь зашла про дом престарелых, дело дошло до скорой помощи. Вот, что рассказала нам ее дочь Людмила Мозалева:

— Состояние мамы ухудшилось, когда с ней поговорили из соцопеки. Она теперь решила, что ее сдадут в дом престарелых, и когда из администрации позвонили, сказали, что хотят ей отдать ключи, она решила, что это подвох, что ей хотят не ключи отдать, а оформить ее в дом престарелых. С ней вообще стало плохо, у нее поднялось давление 230 на 120, температура поднялась, пришлось вызвать скорую помощь.

Дочь пенсионерки пояснила, что выселение из здания администрации стало для нее настоящей трагедией.

— Она жила там постоянно, зимой и летом, никуда не уходила, даже когда мы ее звали в гости, она не соглашалась, она там как будто приросла, это было как ее гнездо, — говорит Людмила Мозалева.

— В администрации считают, что вы как дочь должны содержать свою маму, взять ее к себе…

— Да я-то не против, но она-то себя считает дееспособной, она  себя обеспечивает, она в здравом уме, ей хочется жить одной, мы вместе никогда не жили, поэтому ей с нами тяжело жить. Она привыкла быть себе хозяйкой, — отметила Людмила.

Женщина рассказала, что, будучи ребенком, сама жила в здании администрации вместе с родителями.

— Мама устроилась на работу сторожем, и мы туда переехали. Я училась в 7-м классе, когда мы переехали в Петушки из деревни. И жили втроем, потом я не вышла замуж и не переехала к мужу. Потом папа умер, и мама осталась одна, — добавила Людмила.

Она также пояснила, что родители имели дом в деревне, но на него претендовали и другие родственники. Большую часть дома отсудили, и жить рядом стало, дескать, совершенно невозможно. А вот по поводу другого дома — того, к которому, по словам Сергея Великоцкого, можно было сделать пристройку, женщина пояснила следующее:

— Это дом родителей моего мужа. К нему не только моя мама, но даже я не имею никакого отношения. И никакую пристройку нам сделать не предлагали. Мужу предложили взять лес на ремонт этого дома, чтобы починить венцы. Он собрал документы, но в лесничестве ему отказали, потому что он прописан в нашей двухкомнатной квартире, где мы живем впятером — я, муж, наша дочь с мужем и их маленький ребенок.

По поводу обвинений в корысти Людмила отвечает:

— Мне никаких квартир не надо, если маме дадут — спасибо. Потому что в администрации, конечно, тяжело жить, а если нет — мама была бы рада, если бы ей ключи вернули, и она смогла снова жить в своей родной комнате.

Так кто же все-таки прав? Законно или незаконно жила в здании администрации Антонина Шкедина, и самое главное, имеет ли она право претендовать на какое-либо жилье, если ее все-таки выселят? Эти вопросы мы задали юристу Эдуарду Кепину. Эксперт подтвердил, что нарушение в действиях администрации есть: выселить в принудительном порядке пенсионерку можно было только по решению суда. Что же касается сути вопроса — ситуация сложная.

— Случай, действительно, редкий. Здесь мы имеем дело с правовым казусом. Поэтому по традиционному пути: выселили — значит, положена квартира, в данной ситуации идти нельзя. Если бы это было служебное жилье, то мы опирались бы на нормы, связанные с договором социального найма. По этим нормам человеку, устраивающемуся на работу, предлагали определенные условия, в том числе жилье. Если он отрабатывал 10 лет, то мог пользоваться этим жильем до своей смерти. Но, исходя из тех сведений, которые мы имеем, то помещение, где жила пенсионерка, служебным жильем не являлось. Оно не было жилым помещением, и такой статус на него нельзя получить, — пояснил Эдуард Кепин.

Однако юрист добавил, что шанс у пенсионерки все-таки есть. Потому что права ее были нарушены. Работодатель ввел работника в заблуждение. Ведь когда ее принимали на работу, ей дали помещение, в котором она могла жить вместе с семьей. И это выглядело как служебное жилье. А работник не обязан вникать, является ли это жилье служебным по своему статусу или нет, жилое это помещение или нет. Он просто должен добросовестно выполнять свою работу и при этом условии у него будет жилье. Женщина свою работу выполняла, а вот работодатель нарушил условия трудового договора.

— Любопытно, что здесь мы, скорее всего, имеем дело с взаимным  заблуждением сторон. Женщина искренне заблуждалась, полагая, что у нее есть законное жилье, в котором она имеет право жить, работая в администрации. А администрация (ранее исполком) тоже заблуждалась, считая, что вправе давать такие гарантии относительно этого помещения. То есть и та, и другая сторона выдавала желаемое за действительное, — считает юрист Эдуард Кепин. — И это искреннее заблуждение, потому что вряд ли можно предположить, что работодатель умышленно довел пенсионерку до прекращения трудовой деятельности, а потом, потирая руки, стал ее выселять. Нет, скорее всего, мы имеем дело с недостаточной юридической грамотностью на районном уровне. В нашей стране вопрос пользования служебными жилыми помещениями в свое время стоял достаточно остро. Законодатель запретил их приватизацию, были споры о выселении из служебных жилых помещений. И добросовестный работодатель в 2004 году должен был включить это помещение в реестр служебных жилых помещений. Тогда стало бы ясно, что Антонина Ивановна проживает не в таком помещении, и уже тогда можно было бы  решать этот вопрос.

Он добавил, что поскольку после выселения материальные условия пенсионерки ухудшились — если в служебном жилье она должна была только оплачивать коммуналку, то теперь ей будут необходимы средств на то, чтобы снимать комнату — пенсионерке нужно проявить инициативу и обратиться в суд. Исковые требования могут выглядеть примерно так: обязать администрацию района предоставить ей жилое помещение, отвечающее требованиям того помещения, которое она занимала. А если у администрации нет своего фонда, обязать компенсировать ей расходы на аренду аналогичного помещения. Вероятность удовлетворения иска — 50 на 50, но это не математический расчет, а прямая зависимость от грамотно выбранной стратегии защиты, считает эксперт. Иными словами, пенсионерке нужен хороший юрист. Но помощь такого специалиста стоит дорого, а у Антонины Ивановны денег нет.

Впрочем, конфликт вполне можно решить и не доводя дело до суда. Ведь неужели в Петушках не найдется для пенсионерки какого-то угла, хотя бы комнаты в общежитии? Находим же мы бесплатные квартиры для врачей, которых приглашаем на работу! Этот вопрос мы задали Сергею Великоцкому.

— Мы искали варианты с городом Петушки, с главой администрации, с Петушинским сельским поселением, с Пекшинским поселением, но с Пекшинским нельзя, потому что она зарегистрирована в Петушках. Наверное, такую комнату в городе и можно было бы найти, но она же даже на очередь не встала, а во-вторых, там же тоже очередь! Как ей без очереди предоставить, на каких основаниях? Да и никто из детей эту тему не поднимает, — ответил чиновник. — Надо, чтобы Антонина Иванововна и ее дети хотя бы пришли в администрацию, и мы с ними встретились, пообсуждали на уровне соцзащиты и администрации г. Петушки. Может быть, вариант нашли бы какой-то.

Вот так: чиновники кивают на детей, а дети — на чиновников. И те, и другие находят отговорки — почему не могут наладить контакт и, наконец, сеть за стол переговоров. В администрации говорят, что родственники старушки их игнорируют и не приходят, а родственники в свою очередь уверяют, что виновата администрация.

— Мы три дня сидели с Антониной Ивановной и ждали их. Пришли из Собеса — предложили взять ее в дом престарелых. А из администрации никто не пришел. Никто, понимаете, я звонил Виликоцкому, звонил другим, никто трубку не берет — его нет. Он на совещании, еще где-то, его никогда нет! — возмущается Петр Костюк.

Кстати, во время разговора выяснилось, что доверенное лицо Антонины Ивановны — Петр Иванович — сам инвалид. Он не выходит из дома, поэтому не может пойти с пенсионеркой в администрацию. Одну же ее отпускать не хочет. Говорит, боится за ее здоровье. Да и в законах старушка не разбирается. Мужчина пожаловался: когда на прошлой неделе в администрации было заседание совета народных депутатов, он обратился с просьбой — чтобы ему помогли прийти на совет. Ему ответили отказом — мол, у нас нет такой возможности, пандусов нет и так далее. Ну как тут не вспомнить известное выражение: «Если гора не идет к Магомету, то Магомет пойдет к горе».

Действительно, если родственники старушки, по мнению представителей власти, такие несознательные, почему бы Сергею Великоцкому самому не прийти в дом Петра Костюка или дочери Антонины Ивановны, Людмилы, проявив тем самым уважение к пожилому человеку, ребенку войны? Прийти, поговорить, а там уж и решать, как действовать дальше — по закону или по совести.