«Обычный деловой риск...»: суд не нашел вины Вагиза Мингазова в банкротстве «Вамина»
«Если никто не обжалует решение арбитража, то на претензиях, предъявляемых лично Мингазову, можно поставить точку»
СЕРГЕЙ КАНДРАТЬЕВ ПРОТИВ МИНГАЗОВА
Вагиз Мингазов второй раз, похоже, вышел сухим из воды банкротства «Вамина». Только в июле завершилось его личное банкротство, на котором из 9 млрд рублей претензий было удовлетворено 2,77 % требований кредиторов на сумму в 250 млн рублей. В итоге арбитраж, согласно нормам закона, освободил его от дальнейшего исполнения требований кредиторов.
Но Мингазову нужно было избежать еще одной ловушки — привлечения к субсидиарной ответственности (ответственности контролирующих лиц по долгам компании), от которой не мог бы спасти даже статус банкрота. Такое заявление подал в банкротном деле самого ОАО «Вамин Татарстан» его конкурсный управляющий Сергей Кондратьев. Под горячую руку попал и другой топ — Раис Гумеров (гендиректор «Вамина» в 2011-2012 годах), к которому предъявляются аналогичные требования. В реестре сведений о банкротстве сообщается, что с экс-менеджеров Кондратьев требует взыскать ни много ни мало 10,6 млрд. рублей.
Кондратьев комментировать «БИЗНЕС Online» свое заявление не стал. И можно только гадать: то ли управляющий просто следует букве закона, то ли это делается для того, чтобы получить на руки судебный документ об отказе, усилив тем самым защиту от кредиторов. А может быть, он действительно надеется что-то стребовать с экс-сенатора? Убедительных доказательств вины Мингазова в банкротстве «Вамина», по мнению суда, Кондратьев представить не смог. Однако определение суда, подробно описывающее доводы управляющего и их опровержение в ходе процесса, довольно любопытно само по себе.
У ОАО «Вамин Татарстан» есть имущество, залогодержателями которого были сразу несколько кредиторов.
ПЕРЕКРЕСТНЫЙ ЗАЛОГ, ПРОДАЖА ПО СНИЖЕННОЙ ЦЕНЕ И СДЕЛКИ С РОДСТВЕННИКАМИ
Суть жалобы сводилась к тому, что Мингазов, гендиректор ОАО «Вамин Татарстан» с мая 2003 года по октябрь 2011 года, и Гумеров, занимавший данную должность с октября 2011 года по октябрь 2012 года, несут личную вину за банкротство «Вамина». И выражается она в конкретных действиях, которые принесли имущественный вред кредиторам.
Так, в результате инвентаризации было выявлено, что у ОАО «Вамин Татарстан» имеется имущество, залогодержателями которого были сразу несколько кредиторов. Это привело к тому, что часть требований кредиторов не была удовлетворена, заявил суду Кондратьев. Следствием стало то, что денег от продажи залогового имущества не хватило для удовлетворения требований последующих залоговых кредиторов, на что они, выдавая кредит, явно не рассчитывали.
Всего на момент руководства Мингазова были подписаны 26 договоров, в результате которых имущество оказалось в перекрёстном залоге. Среди кредиторов по ним — «Сбербанк», «Ак Барс» банк, «Россельхозбанк» и другие. Гумеров подписал ещё 8 таких договоров, кредиторами по ним выступают «Банк ВТБ», «Акибанк», «Ак Барс Банк», «Татагропромбанк» и «Россельхозбанк». Кроме того, в 2013 году были оспорены договора-купли продажи между ОАО «Вамин-Татарстан» и ООО «Казан» (подписанные Гумеровым) на сумму 778 млн рублей. По этим договорам собственность продавалось по существенно заниженной цене в преддверии банкротства должника, указывает Кондратьев.
Также в апреле 2013 года конкурсному управляющему Кондратьеву удалось добиться признания недействительными сделок по перечислению денежных средств конкретным физическим лицам — Салимбаю Замалиеву, Мансуру Гарифзянову, Радису Исламову, Франгизе Мингазовой, Наилу Мингазову, Иреку Мингазову и Алмазу Закирову. Управляющий отмечает, что наличные этим физическим лицам выдали уже после введения процедуры наблюдения в обход установленных законом норм. Определением в декабре 2012 года заявление временного управляющего удовлетворено. С ответчиков взысканы денежные средства, всего на общую сумму 84 млн руб. Ещё 74 млн рублей было взыскано с Наила Мингазова, Ирека Мингазова, Рината Мингазова, Франгизы Мингазовой, Салимбая Замалиева, Алмаза Закирова другим судебным решением в июне 2013 года. По квартальному отчету можно проследить родственные связи членов совета директоров, полагают «Ведомости». Мингазов Тагир Василович и Мингазов Наил Тагирович – отец и сын, Хусаенова Зулайха Василовна приходится тетей Мингазову Наилю Тагировичу, Мингазов Тагир Василович и Хусаенова Зулайха Василовна – брат и сестра, Хусаенова Зулайха Василовна – тетя Мингазова Наиля Тагировича.
В конечном счёте, ОАО «Вамин Татарстан» взял на себя обязательства, превышающие совокупный размер всего его имущества. Обязательства в основном суммируются из поручительств за долги других агрофирм холдинга «Вамин Татарстан», собственных обязательств по кредитам, соглашений о перемене лиц в обязательстве по договорам финансовой аренды (лизинга) между ООО «Соя Кулаево», ООО «Ясная Поляна», ООО «Агрофирма „Татарстан“ и ОАО „Росагролизинг“.
Кондратьев делает вывод, что все данные обстоятельства вызывают объективные сомнения в том, что генеральные директора общества (как Мингазов, так и Гумеров) при выполнении своих полномочий руководствовались интересами «Вамина» и требует привлечь их солидарно к ответственности в размере 10,6 млрд рублей. Это остаток от общей задолженности кредиторов «Вамина», которая на апрель 2017 года составляла 12,6 млрд рублей и удовлетворёнными требованиями кредиторов на 2,017 млрд рублей.
Кондратьев требует привлечь Мингазова и Гумерова к ответственности в размере 10,6 млрд рублей
«СЛЕДСТВИЕ ОБЫЧНОГО ХОЗЯЙСТВЕННОГО ОБОРОТА»
Однако арбитраж счёл, что доказательства, добытые Кондратьевым, не доказали вину Мингазова и Гумерова в банкротстве «Вамина». Так, суд призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей, а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, указывается в определении. Поэтому директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия, повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового риска. В отношении залогов указывается, что Гражданский кодекс допускает осуществление последующего залога. Иными словами — под одно имущество можно получать несколько кредитов, правда, последующие кредиторы должны быть уведомлены о предшественниках.
Согласно отчётам об оценке имущества должника, рыночная стоимость имущества составляла 15,8 млрд рублей и, если брать в совокупности, была достаточной для обеспечения обязательств в размере 12,6 млрд рублей. «Данные сделки также являлись следствием обычного хозяйственного оборота должника и не вызваны использованием ответчиком его возможностей во вред кредиторов», — говорится в определении арбитража. Кроме того, «Соя Кулаево», ООО «Ясная поляна» и ООО «Агрофирма „Татарстан“ являлись дочерними обществами „Вамина“.
В отношении сделок с „Казаном“ указывается, что конкурсный управляющий не предоставил доказательств того, каким образом нанесен вред кредиторам, поскольку имущество, являющееся предметом данных договоров купли-продажи, в последующем было возвращено должнику и реализовано конкурсным управляющим. А средства от его реализации включены в конкурсную массу.
Относительно перечисления и выдачи денег семерым физлицам, трое из которых носят фамилию „Мингазов“, указывается, что конкурсным управляющим не представлены доказательства того, что денежные средства были перечислены и выданы указанным лицам непосредственно ответчиком.
Интересно, что Мингазовы и прочие физлица заявили, что деньги им шли в счёт погашения займа по договорам с ОАО „Вамин Татарстан“ в период руководства Вагиза Мингазова, следует из документа суда. Однако поскольку это было сделано уже после введения процедуры наблюдения, они получили необоснованный приоритет перед другими кредиторами. Видимо, поэтому и удалось опротестовать данные соглашения. Однако вины гендиректора Гумерова в этом нет. В период совершения указанных сделок по выдаче денежных средств он был на больничном. В его отсутствие исполнял обязанности генерального директора должника Мингазов Наил Тагирович (который, к слову, был и одним из получателей денег).
Более того, сухой анализ цифр показал, что предприятие даже показывало некоторые признаки жизни. „Из анализа коэффициентов, характеризующих платежеспособность должника, отраженных в анализе финансового состояния ОАО „ВАМИН Татарстан“ просматривается положительная динамика показателей... Коэффициент абсолютной ликвидности на сентябрь 2012 года составлял 0,48, что значительно выше нормативного 0,2. Этот показатель указывает, что на конец анализируемого периода предприятие имело максимальную ликвидность и могло за счет наиболее ликвидных активов предприятия погасить 48% своих обязательств. Данный факт указывает, что на 31 марта 2009 г. предприятию потребовалось бы 11,25 месяцев для погашения его текущих долгов, а на 30.09.2012г. потребовалось бы всего 6,38 месяцев». Но события развивались по другому сценарию. И в сентябре 2012 года банк ВТБ подал заявление о банкротстве.
Таким образом, после проверки заявления Кондратьева о привлечении руководителей «Вамина» к субсидиарной ответственности арбитраж пришёл к выводу, что действия Мингазова и Гумерова не выходили за рамки обычного предпринимательского риска. Также суд указал, что конкурсным управляющим не приведено обстоятельств, которые подтверждали бы, что именно действия Мингазова и Гумерова привели к банкротству агрогиганта.
Арбитраж пришел к выводу, что действия Мингазова и Гумерова (на фото) не выходили за рамки обычного предпринимательского риска Фото: minleshoz.tatarstan.ru
ВТБ: СРЕДСТВА ПО ИСТРЕБОВАНИЮ ДОЛГА С ПОРУЧИТЕЛЯ ИСЧЕРПАНЫ
Есть вероятность, что отказ в привлечении к субсидиарной ответственности будет обжалован. Крайний срок — через неделю, 22 сентября, когда истекает 10 рабочих дней со дня вынесения решения суда. Сделать это может любой кредитор, включенный в реестр. Обычно в сложных делах ключевые акты проходят и через вышестоящие инстанции.
Впрочем, наиболее крупные кредиторы с потерями уже смирились. Пресс-служба «ВТБ» на запрос «БИЗНЕС Online» уточнила, что на данный момент непогашенная сумма задолженности ОАО «Вамин Татарстан» перед ВТБ составляет около 400 млн рублей. Далее идет любопытная ремарка, позволяющая экс-сенатору, что называется, вздохнуть с облегчением. «С учетом того, что законные средства по истребованию долга компании с Вагиза Мингазова как личного поручителя исчерпаны, мы продолжим взыскание долга непосредственно с „Вамин Татарстан“.
Да, банкротство самого „Вамина“, в отличие от его руководителя, всё ещё идет. Например, недавно жалобу на Кондратьева в суд написал другой кредитор – Банк „Интеза“, требующий приостановить торги, в которых выставлены блок котельной и маслообразователь.
Непогашенная сумма задолженности ОАО «Вамин Татарстан» перед ВТБ составляет около 400 млн рублей
«ИНЫХ ФОРМ ПРИВЛЕЧЕНИЯ ВАГИЗА МИНГАЗОВА К МАТЕРИАЛЬНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ НЕТ»
Это определение, по мнению опрошенных „БИЗНЕС Online“ экспертов, ставит точку в деле о субсидиарной ответственности Вагиза Василовича.
„Фактически, если вышеупомянутое определение не будет отменено, иных форм привлечения Вагиза Мингазова к материальной ответственности нет, — дал оценку ведущий юрист юридического агентства ЮНЭКС Алмаз Хайруллин. — Правда остаются ещё возможности предъявления требований кредиторов и после окончания дела о банкротстве гражданина, такие как текущие платежи, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, о выплате заработной платы и подобное. Но это уже будут совсем иные споры“.
Битва за долги ОАО „Вамин-Татарстан“, за которую поручился Вагиз Мингазов, может продолжаться иными способами (в районных делах, через уголовное дело и т.п.), оговаривается эксперт. „Творческие“ подходы отдельных коллег непременно будут иметь место, — считает ведущий юрист „Правового центра „Реформа“ Екатерина Бурнашевская. — Однако необходимо иметь ввиду, что с учетом уже завершенного „личного“ банкротства, после окончания спора о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности – основные и самые действенные механизмы взыскания долга с точки зрения гражданского (арбитражного) законодательства — будут уже исчерпаны. На сегодняшний день, мне данное дело, представляется как „финишная прямая“ в вопросе освобождения от долгов Вагиза Мингазова. И если никто не обжалует или вышестоящие инстанции оставят документ в силе, то можно говорить о том, что в претензиях, предъявляемых лично Мингазову, можно поставить точку».