Ликвидация "монгольского бога" (операция ВЧК 1923г.)

В Петербургской Кунсткамере вот уже более 90 лет хранится страшный экспонат. Он никогда не выставлялся на всеобщее обозрение и вряд ли когда-нибудь будет выставлен. В описи он значится как «голова монгола». Но сотрудники музея знают гораздо больше и при желании расскажут, что это голова Джа-ламы, считавшегося в начале XX века в Монголии живым богом.Китайская революцияВ 1911 зашаталась великая Маньчжурская династия Цин, правившая Китаем с 1644 года. На юге провинции одна за другой объявляли о выходе из Цинской империи и переходили в лагерь сторонников республиканской формы правления. В крови гражданской войны рождалась будущая КНР.Но и север не был монолитом. 1 декабря 1911 года монголы объявили о создании своего независимого государства. Глава буддистов Монголии Богдо-гэгэн стал Великим Ханом. Толпы кочевников окружили столицу провинции г. Ховд и потребовали от китайского губернатора признать власть Богдо-гэгэна. Губернатор отказался. Началась осада. Город стоял непоколебимо, все попытки штурма отбивались с большими потерями для атакующих.Так продолжалось до августа 1912 года, пока под стенами не появился Дамбиджалцан, он же Джа-лама, которому монголы поклонялись как живому богу.Потомок АмурсанаВпервые уроженец Астраханской губернии Дамбиджалцан появился в Монголии в 1890 году. 30-летний калмык выдавал себя за внука Амурсаны – легендарного джунгарского князя, вождя освободительного движения в Монголии в середине XVIII века.«Внук Амурсана» ходил по Монголии, ругал китайцев и призывал к борьбе с завоевателями. Китайцы схватили возмутителя порядка и хотели казнить, но тот к их неудовольствию оказался российским подданным. Власти передали арестованного русскому консулу и попросили забрать его обратно к себе и желательно навсегда. Консул отправил несостоявшегося вождя народного восстания пешим этапом в Россию.Джа-лама, герой Ховда, владыка Западной МонголииВ 1910 году Дамбиджалцан снова появился в Монголии, но уже не как потомок Амурсана, а как Джа-лама. В течение нескольких месяцев он навербовал себе несколько тысяч почитателей, начал партизанскую войну против китайцев и стал не просто одним из самых авторитетных полевых командиров, а объектом веры и поклонения тысяч и тысяч людей. О его неуязвимости ходили легенды, о его учености и святости слагались песни.Под стены Ховда он явился с отрядом в несколько тысяч всадников. Разузнав от перебежчика, что защитники города испытывают недостаток в боеприпасах, он приказал пригнать несколько тысяч верблюдов, привязать к хвосту каждого горящий фитиль и погнал их ночью под стены.Зрелище было не для слабонервных. Китайцы открыли огонь. Когда грохот пальбы начал стихать (у обороняющихся стали заканчиваться патроны) Джа-лама повел своих воинов на штурм.Город был взят и отдан на разграбление. Потомки Чингиз-хана вырезали все китайское население Ховда. Джа-лама устроил торжественную публичную церемонию освящения своего боевого знамени. Были зарезаны пять пленных китайцев, Джа-лама лично вырывал у них сердца и чертил ими кровавые символы на стяге. Благодарный Богдо-гэгэн наградил покорителя Ховда титулом Святого князя и назначил правителем Западной Монголии.В своем уделе Джа-лама начал вводить порядки и обычаи средневековья. За год было убито более 100 знатных монголов, а уж простых – без счета. Святой князь собственноручно пытал пленников, срезал кожу с их спин, отрезал несчастным носы и уши, выдавливал глаза, заливал в окровавленные глазницы жертв расплавленную смолу.Богдо-гэгэна все эти зверства нисколько не трогали, но Джа-лама все чаще выказывал свое неповиновение Великому Хану, постепенно превращая Западную Монголию в отдельное государство. Богдо-гэгэн обратился к помощи северного соседа – России.Перипетии судьбыРоссии было абсолютно не все равно, что творится по ту сторону ее границы. Мало того, что в Китае идет гражданская война, так еще прямо на глазах формируется и крепнет бандитское государство. Того и гляди не сегодня-завтра начнутся набеги наследников Золотой Орды за данью.Поэтому в феврале 1914 года сотня забайкальских казаков отправилась в экспедицию в Западную Монголию и, не потеряв ни одного человека, привезла в Томск непобедимого Джа-ламу, «одним взглядом убивающим полчища врагов». Монгольского бога отправили в ссылку под надзор полиции в родную Астрахань. На этом могла бы и закончиться история этого авантюриста, но грянула революция.В январе 1918 года, когда в Астрахани уже никому не было дела до ссыльного калмыка (в городе шли уличные бои), Дамбиджалцан собрал вещи и отправился на восток в далекую Монголию. В Монголии в это время царил полный хаос: по степи гуляли десятки банд, живущих разбоем и грабежами. С прибытием Джа-ламы их стало на одну больше.Государство Джа-ламыУчтя опыт 1914 года, Джа-лама в Джунгарии руками рабов построил крепость Тенпай-Байшин. Гарнизон составляли 300 хорошо вооруженных воинов. И в каждом стойбище по зову святого ламы сотни мужчин готовы были стать под его знамена. Главной статьей доходов «государства» были грабежи караванов.В то время по Монгольским степям туда-сюда ходили и скакали отряды китайцев, барона Унгерна, красного Сухэ-Батора. Джа-лама воевал со всеми и ни примыкал ни к кому, стремясь сохранить за собой статус феодального владетеля.В 1921 году власть в стране при поддержке Москвы взяло Народное правительство Монголии. Постепенно оно брало под свой контроль дальние районы страны. В 1922 году дошла очередь и до территории, контролируемой Джа-ламой. 7 октября служба Государственной внутренней охраны (монгольская ЧК) получила документ, начинавшийся словами «совершенно секретно». Это было распоряжение о ликвидации Джа-ламы.Совместная операция братских спецслужбСперва хотели выманить его в Ургу. В Тенпай-Байшин ушло письмо с предложением Джа-ламе принять пост министра Западной Монголии с предоставлением неограниченных полномочий на всей контролируемой им территории. Для торжественной церемонии передачи власти грозного святого приглашали в столицу. Осторожный Джа-лама в Ургу ехать отказался, а попросил выслать полномочных представителей к нему вместе со всеми документами.В Западную Монголию отправилась правительственная делегация. Во главе ее ехали действительно высокопоставленные лица: начальник разведывательной службы Монголии Балдандорж и видный военачальник Нанзан. Еще в составе делегации ехал человек в форме чиновника первого ранга – это был калмык Харти Кануков, советник Советской России при разведывательном отделе. Именно эти трое и руководили операцией.Смерть монгольского богаДжа-лама согласился пропустить в свою крепость только несколько человек, а непосредственно встретиться только с двумя. Пошли Нанзан-батор и цирик (солдат) Дугар-бейсе. Красные послы изображали из себя верных почитателей Джа-ламы, и на второй день владыка Западной Монголии доверился настолько, что отпустил охрану.Тогда Дугар опустился на колени и попросил святого благословения. Когда лама поднял руку, цирик схватил его за запястья. Стоявший за спиной Джа-ламы Нанзан выхватил револьвер и выстрелил ламе в затылок. Выскочив на улицу, посланцы Урги выстрелами в воздух, дали сигнал своим товарищам, что пора приступать ко второй части операции – захвату крепости и ликвидации бандитского гнезда.Тенпай-Байшин была захвачена за несколько минут и без выстрелов. Гибель живого бога так потрясла солдат гарнизона, что они не оказывали ни малейшего сопротивления. Всех обитателей крепости собрали на площади, нескольких приближенных Джа-ламы тут же расстреляли. Затем разожгли костер на котором сожгли останки того, кто как считалось, в молодости съел листья дерева жизни, дарующего бессмертие.Почитателям грозного святого приказали расходиться по домам, объявив, что их бог был простым смертным человеком, к тому же бандитом. На следующий день отряд покинул крепость. Во главе ехал цирик с надетой на пику головой Джа-ламы.Голову долгое время возили по всей Монголии: «Вот он, грозный Джа-лама, которого победило народное правительство!», пока в 1925 году находившийся в стране монголовед Казакевич не выпросил у властей этот «раритет» и с дипломатической почтой не переправил его в Ленинград.В Монголии до сих пор живы песни и сказания о подвигах Джа-ламы. Как это одновременно совмещается с рассказами о его же зверствах, нам не понять. Восток – дело тонкое.Источник