Геннадий Кержеманкин: «Я подошел к Игорю Моисееву и спросил, можно ли подыграть его балету»

…1995 год, Московская академическая филармония. В концертном зале имени П.И. Чайковского по-особому шумно и оживленно. Здесь представители чувашской диаспоры и фольклористы, изучающие творчество многочисленных народов России, этнографы и просто те, кому интересно познакомиться с культурой различных регионов страны. Чувашский государственный академический ансамбль песни и танца и раньше выступал в Москве, однако сольный концерт — впервые, и сразу на такой престижной сцене. Впрочем, заслуженному артисту Чувашии Геннадию Кержеманкину столичные гастроли запомнились не только поэтому.

У коллективов подобного рода особая миссия — через движение и распев, соскок и дробные выстукивания передать красоту и самобытность национальных традиций. Но мало кто задумывается о том, что едва ли не половина успеха певцов и танцоров зависит от грамотного инструментального сопровождения. «Меня непрестанно мучил вопрос, правильно ли я все делаю, — рассказывает Геннадий Петрович. — А потому улучил момент и подошел ни много ни мало к самому Игорю Моисееву с просьбой разрешить подыграть его артистам во время балетного класса. Хотелось проверить свой профессиональный уровень». Игорь Александрович возражать не стал. Правда, допустил не к первому, а ко второму составу. Тем не менее постоянная жажда самосовершенствования была утолена.

«В плане творчества я всегда неспокоен, — признается Геннадий Кержеманкин. — Поскольку музыка с детства была моим главным воспитателем, духовным наставником и проводником в мир прекрасного, чувствую перед ней определенную ответственность…» Шли 1960-е годы. Времена непростые, на зарплату инженера и учительницы начальных классов, кем работали родители будущего баяниста, особо не разгуляешься. Телевизор позволить себе не могли. Зато купили проигрыватель, тут же привлекший внимание сына. Малолетний Гена то и дело подползал к нему на четвереньках и зачарованно следил за тем, как пластинка совершает круг за кругом.

Но больше всего завораживало то, что звучало в эти минуты: Лидия Русланова и Людмила Зыкина, русские народные песни и французский шансон… «Однажды мы с отцом шли по улице нашего поселка и увидели объявление о наборе в музыкальную школу, — делится воспоминаниями Геннадий Петрович. — Так решилось мое будущее». Кстати, речь идет о поселке Междуреченск Самарской области, где артист провел свое детство. Как следует из названия, он расположен между двумя реками, Волгой и Усой, а потому большинство местного населения занимается рыболовством. Маэстро и сегодня не может жить без рыбалки и повсюду таскает с собой удочку, будь то Индия, Кипр, Турция, Краснодарский край или наше Заволжье. А вот родился музыкант в Прокопьевске – на тот момент маленьком шахтерском поселке, затерянном среди пихт, сосен и кедров, каких на Кузбассе десяток. Сейчас это третий по численности город в Кемеровской области.

«В Чебоксары я приехал в 19 лет. Безмерно счастлив, что судьба привела меня в Чувашию. Здесь удивительный народ, богатейшие традиции, уникальная культура, которую непреодолимо хочется нести в мир. Отчасти поэтому я не только занимался исполнительством, но и нередко брался за организацию гастролей теперь уже родного Госансамбля в Ленинграде и Тюмени, Башкортостане и Татарстане, Самарской и Ульяновской областях».

У Геннадия Кержеманкина вообще очень обширная география судьбы. Поступил было в Сызранское музыкальное училище, но вскоре перевелся в Пензенское — за своим педагогом по специальности Михаилом Добровольским. Окончил Горьковскую консерваторию по классу профессора Николая Чайкина, чье имя стало одним из знаковых в сфере баянного исполнительства, а обосновался в столице Чувашии, сменив пост директора музыкальной школы в Пензе на должность музыкального руководителя ансамбля «Сявал». «Документация, бумаги, нескончаемые хозяйственные вопросы — все это не мое, — улыбается Геннадий Петрович. — Хотелось всецело посвятить себя творчеству, и я поинтересовался у своих однокурсников, не требуется ли где-нибудь баянист. Балалаечник Иосиф Штиллер, работавший в Чувашской государственной филармонии, посоветовал обратиться именно туда».

Культурная жизнь Чебоксар 1980-х годов кипела и бурлила. За пару лет концертной деятельности под руководством Геннадия Кержеманкина коллектив разучил пять новых программ, много ездил по республике и за ее пределами. Поэтому в оркестр Чувашского государственного академического ансамбля песни и танца музыкант пришел уже сложившимся исполнителем. Его талант и доскональное знание нотного материала сразу оценили не только коллеги-инструменталисты, но и балетмейстеры, которым он помогал в подборе музыки для хореографических номеров. Среди них Александр Ангаров, Арслан Вагапов, Анатолий Музыкантов, Людмила Нянина и даже Галина Никифорова, долгое время служившая в Чувашском театре оперы и балета (хотя главное направление артистов ансамбля — народный танец, занятия у станка никто не отменял — классика была и остается основой основ).

Равно как и академический вокал, где тоже не обходилось без баяна Геннадия Кержеманкина. Алевтина Сергеева-Зинкина и Петр Заломнов, Анатолий Канюка и Валерий Иванов, Виталий Петров и Виталий Гордеев, блиставшие на оперной и филармонической сценах, часто брали его на гастроли в роли аккомпаниатора. Для многих из них он делал оркестровки романсов и песен. Художественный руководитель Чувашского драмтеатра Валерий Яковлев тоже не раз просил Геннадия Петровича поехать с артистами в города и районы — живое музыкальное сопровождение вместо фонограммы существенно повышало качество спектаклей. А что творилось на поэтических вечерах, просто словами не передать! Отзвучат, бывало, стихи Раисы Сарби, Валерия Тургая или Юрия Семендера, и вдруг — проникновенное баянное соло, бескрайнее, словно небо над родными полями, бездонное, как сама душа. Публика замирала.