Датская Вест-Индия: как потомки викингов торговали рабами
Торговля «живым товаром» обычно ассоциируется с крупными колониальными империями: Испанской, Португальской, Британской или Голландской. Однако в XVII–XVIII веках существовали и более мелкие игроки, поставлявшие рабов на плантации Нового Света. Одной из таких держав была Дания, которая, несмотря на высокую конкуренцию со стороны других европейских стран, смогла закрепиться и в Карибском бассейне, и на африканском побережье. О том, с какими проблемами столкнулись строители Датской колониальной империи, какую роль они сыграли в мировой работорговле и почему Дания сначала отменила рабство, а позднее избавилась от заморских владений, читайте в материале Никиты Николаева.
Аппетиты скандинавской державы
В 1588 году на датский трон вступил одиннадцатилетний король Кристиан IV. В то время скандинавское государство переживало подъем. В результате серии войн с соседней Швецией и Ганзейским союзом Копенгаген добился доминирующего положения на Балтийском море. Казна датского королевства пополнялась зундской пошлиной — сборами, поступавшими от торговцев, которые пересекали Зундский пролив на своих кораблях.
Дания стремилась стать великой державой, а для этого не хватало одного: собственных колоний. Все европейские страны, претендовавшие на особый статус, этим уже озаботились — чем Дания хуже? Оставалось проявить политическую волю и найти средства. И свободные территории, конечно.
Наблюдая за тем, какие доходы получают западноевропейские купцы, датские торговцы сами обратились к королю в 1622 году с предложением основать собственные Ост- и Вест-Индские компании. Организации были созданы, казна вложила в них средства, но Дания успела организовать экспедиции лишь к берегам полуострова Индостан. Вскоре Копенгагену стало не до заморских территорий. Королевство вступило в Тридцатилетнюю войну, а позднее — в череду конфликтов с соседней Швецией, изрядно потрепавших страну. В 1660 году после очередного поражения Дания лишилась части территорий в пользу Стокгольма, а также освободила восточного соседа от уплаты зундской пошлины.
Викинги в Африке и на Карибах
Казне требовалось найти новые источники заработка. В эпоху правления короля Фредерика III в середине XVII века к островам Карибского бассейна отправилась частная экспедиция под руководством Эрика Смита. Он возглавил четыре плавания, во время которых внимательно исследовал регион в поисках свободного места для основания крепости. В 1663 году такой пункт был обнаружен. Вернувшись в Копенгаген, Смит сообщил короне о своей находке и предложил Фредерику организовать полноценную экспедицию. Целью стал Сент-Томас, один из нынешних Виргинских островов.
Монарх согласился на предложение Смита, и в 1665 году из Копенгагена в сторону Нового Света вышел корабль Eendragt. Путешествие стало серьезным испытанием для поселенцев. Судно попадало в штормы, в Карибском море на датчан напали британские каперы (Копенгаген тогда поддерживал противника Англии — Голландию). На Сент-Томасе проблемы не закончились. Несколько десятков поселенцев столкнулись с сопротивлением аборигенов и болезнями. Колония просуществовала чуть больше года: Смит и оставшиеся в живых предпочли вернуться на родину.
Однако амбиции скандинавов не ограничивались Новым Светом. В середине XVII века европейские страны соревновались за влияние на западном побережье Африки.
Территория современной Ганы стала главным источником рабов, торговля которыми сулила баснословную прибыль.
Первыми в этот регион добрались португальцы в конце XV века, позднее к разделу пирога подключились голландцы. Европейцы строили на побережье торговые фактории и организовывали взаимовыгодный обмен с местными вождями: за оружие и другие товары приобретали рабов для отправки в колонии Нового Света.
Датчане не остались в стороне от гонки за невольниками. Скандинавские, голландские и немецкие (из Гамбурга) купцы в 1659 году предложили королю Фредерику организовать компанию для африканской коммерции. Как и в случае Вест-Индии, казна вложилась в предприятие. В том же году из Копенгагена к берегам Африки отправилась экспедиция. В течение нескольких лет датчане смогли закрепиться в регионе. В результате переговоров с местными племенами на побережье появились датские форты: Фредериксборг и Кристиансборг.
Датчане не были первыми скандинавами на африканском побережье. За десять лет до их прибытия на Золотой Берег свои форты в регионе основали их традиционные соперники — шведы. В 1652 году они заложили форт Карлсборг, его первым губернатором стал Йохан Филипп фон Крузенштерн — двоюродный прадед российского адмирала Ивана Федоровича Крузенштерна, представитель остзейского (балтийского) дворянства. Впрочем, шведам не удалось надолго задержаться в Африке. В 1660 году во время очередной войны между скандинавскими монархиями датчане захватили Карлсборг, правда, им пришлось вернуть форт хозяевам. Но еще через несколько лет укрепления перешли под контроль голландцев, а после — англичан, которые и оставили Карлсборг за собой.
Перипетии борьбы Голландии и Англии обошли датчан стороной, поэтому они смогли сохранить свои владения на Золотом Берегу. Копенгаген воспользовался этим историческим подарком сполна.
Дания и мировая работорговля
Рабы были главным источником богатства колониальных компаний Атлантики. Этот денежный круговорот вошел в историю под названием «треугольная торговля». Вершинами треугольника выступали Африка, Европа и Америка. Коммерсанты закупали рабов в факториях Золотого Берега или в других регионах Черного континента и перевозили их в Новый Свет, где те расходились по плантациям. Продукцию колониальных хозяйств на кораблях переправляли в метрополию и продавали. Прибыли, в свою очередь, вкладывали в закупку новых рабов. Эта система работала как часы на протяжении нескольких веков.
К моменту оформления датских заморских территорий невольничью нишу прочно заняли другие страны, прежде всего Голландия, Великобритания и Франция. Конечно, Дания не могла соперничать с ними за доминирование на рынке рабов, однако внесла свой вклад в колониальную экономику. Около 1% от всего количества невольников, вывезенных из Африки в Новый Свет, пришлось именно на скандинавских торговцев. Общее же число уроженцев Черного континента, вывезенных из родных мест для работы на плантациях за все время существования треугольной торговли, оценивается современными исследователями в 12,5 миллиона человек.
«Рабы, которых покупали, становились на колени, по двадцать или тридцать человек за раз; правое плечо смазывали пальмовым маслом, а посередине клеймили железом с инициалами торговой компании. После этого их строго охраняли в отведенных для них помещениях».
Из дневника датского военного врача Йохана Петера Оеттингера, конец XVII века
В 1671 году Африканская и Вест-Индская компании объединились в организацию, которая получила монополию на все трансатлантические торговые операции. С этого момента датчане медленно, но верно расширяли свое присутствие и на Золотом Берегу, и в Карибском бассейне. В Африке на протяжении XVIII столетия скандинавы основали еще несколько опорных пунктов: форты Фреденсборг (1736), Конгенстен (1783), Принсенстен (1784) и Аугустаборг (1787) позволяли контролировать береговую полосу длиной около 150 километров.
С течением времени в Африке сформировалась своя колониальная элита. Датские чиновники часто брали в жены местных жительниц. В первой половине XVIII века администрация открыла первые начальные школы для детей, родившихся в смешанных браках. В фортах обычно находилось несколько десятков солдат, следивших за порядком. Гарнизон не мог оказать сопротивления в случае войны с европейской державой, впрочем, это происходило крайне редко. Лишь дважды датские форпосты занимали войска других государств: Португалии в конце XVII века и Великобритании в годы Наполеоновских войн.
Неспокойные Виргинские острова
Жизнь не стояла на месте и по другую сторону Атлантического океана. Датские территории на Виргинских островах не ограничились одним лишь Сент-Томасом. В 1718 году скандинавы присоединили к владениям компании остров Сент-Джон, а в 1733 году приобрели у французов заброшенный к тому времени остров Санта-Крус. К середине XVIII века Копенгаген, хотя и не в таком масштабе, как Голландия или Великобритания, воспроизводил весь маршрут атлантической треугольной торговли. Более того, скандинавы охотно продавали рабов из Африки своим соседям. Так, спустя тысячелетие, гены викингов дали о себе знать.
На своих островах датчане организовали вполне классическое колониальное производство. Тысячи рабов трудились на сахарных плантациях. Именно сахар стал главным товаром, который вывозили датские корабли в метрополию. В Копенгагене же работали заводы по переработке добытых в колониях ресурсов. Кроме сахара, датчане производили на Виргинских островах табак и ром.
В основе огромных торговых прибылей было бесчеловечное использование рабского труда.
Владельцы плантаций имели неограниченную власть над своими «вещами». В случае проступков применялись суровые наказания вроде пыток каленым железом.
Ситуация начала меняться к лучшему в середине XVIII века, когда Вест-Индская компания была «национализирована», а колонии стали частью земель короны. В 1755 году первый генерал-губернатор Виргинских островов Кристиан Лебрехт фон Прок официально ограничил произвол плантаторов, запретив тем наносить рабам увечья.
Однако этот шаг был вызван не гуманизмом властей, а недовольством невольников. Рабы сбегали от хозяев, пытались уплыть с островов и даже намеренно калечили себя.
«Другой негр на плантации Ванинисберг [Сент-Джон] в отчаянии ударил себя топором три раза по левой руке. Один из ударов пронзил его запястье, а два других — лучевую и локтевую [кости предплечья], так что его рука висела только на коже».
Из медицинского отчета в Копенгаген, 1836 год
Плантаторы ужесточали наказания, вырубали на островах деревья, чтобы рабы не могли построить лодки. В 1733 году рабы подняли мятеж на острове Сент-Джон. Последней каплей стало то, что землевладельцы буквально до смерти загоняли своих рабочих: из-за природных катаклизмов урожай сахарного тростника серьезно упал, а терять доходы никто не хотел.
В ноябре 1733 года несколько сотен рабов захватили форт и ряд плантаций. Датчане не держали гарнизон на острове, сопротивление оказали лишь несколько плантаторов. Примечательно, что рабы не уничтожили имущество бывших хозяев, напротив, они собирались продолжать производство тростника. Верхушка бунтовщиков принадлежала к африканской аристократии и планировала использовать в качестве рабов своих же товарищей по несчастью.
С просьбой о помощи в подавлении восстания датчане обратились к соседям — французам. Те прислали два корабля с несколькими сотнями солдат, которые без труда разбили мятежников и вынудили их прятаться в лесах. Последние отряды черных партизан были разгромлены в 1734 году. Подавление бунта, конечно, не решило проблем: рабы продолжали калечить себя, сбегать и даже кончать жизнь самоубийством. В 1759 году на острове Санта-Крус датская администрация раскрыла планы нового мятежа, но быстро разобралась с зачинщиками.
По соображениям морали и экономической целесообразности
Во второй половине XVIII века положение рабов постепенно улучшалось. Причиной стала деятельность христианских миссионеров. Еще в начале столетия с согласия короля нести слово божие в датские колонии отправились члены религиозной общины гернгутеров. Прибыв на Виргинские острова в 1727 году, они стали проповедовать среди африканцев — вчерашних язычников. При этом сами братья относились к рабовладению положительно и имели в своем распоряжении невольников.
Несмотря на это, гернгутеры сделали многое для облегчения участи рабов. В 1787 году они открыли первые школы, в которых могли обучаться как невольники, так и освобожденные темнокожие. Это стало большим достижением: до датчан ни одна колониальная страна не давала рабам начального образования. В конце XVIII века братья указывали в отчетах, что крестили больше десяти тысяч человек. Для сравнения, в начале XIX века на датских Виргинских островах проживало 35,5 тысячи рабов.
В то же время тема рабства обсуждалась внутри самого датского общества. Реформы Иоганна Струэнзе, придворного короля Кристиана VII и по совместительству любовника его жены Каролины Матильды, позволили скандинавским интеллектуалам свободно дискутировать о разных проблемах.
Звучали и призывы к отмене рабства. Впрочем, в середине XVIII века эти голоса были одиноки. Никто не собирался менять положение невольников, пока колонии приносили прибыль.
Ситуация стала меняться на рубеже XVIII и XIX столетий. Заморские территории переживали глубокий экономический упадок, которому, как часто бывает, предшествовал стремительный рост. В начале Войны за независимость США датские порты в Карибском море выступали одними из немногих нейтральных пунктов, где конфликтующие стороны могли без проблем торговать и пополнять запасы. Особенно активно этим пользовалась Франция, закупавшая тысячи рабов с датского Золотого Берега.
Однако позднее работорговля перестала приносить доход. Это был ощутимый удар по датской казне, поскольку к тому времени продукцию с Виргинских островов уже давно перевозили не скандинавские корабли, а посредники: Копенгаген попросту не мог обеспечить постоянные коммуникации с заморскими территориями.
Итак, рабы больше не приносили прибыли. Предприниматели предложили переключиться на вывоз из Африки других товаров, прежде всего слоновой кости и золота. А после Великой французской революции добавилась и этическая проблема: идеи свободы, равенства и братства плохо уживались с торговлей людьми. Моральные и экономические доводы наконец привели к появлению королевской прокламации 1792 года. Монарх объявил о прекращении торговли рабами — но отложил окончательный ввод запрета на десять лет. Одним из инициаторов такой половинчатой отмены стал министр финансов Эрнст Генрих фон Шиммельман, который сам владел плантацией на острове Санта-Крус. Дания покончила с трансатлантической работорговлей в 1803 году — на пять лет раньше, чем Великобритания.
В годы Наполеоновских войн Виргинские острова стали относительно спокойным местом в Карибском море, особенно в сравнении с Гаити, где бывшие рабы построили собственное государство. Впрочем, Дания, несмотря на свой нейтральный статус, с войной все же столкнулась. Британцы дважды оккупировали Виргинские острова и вернули их законным владельцам лишь после Венского конгресса, в 1815 году. Конфликт не сопровождался столкновениями: датчане сдались без единого выстрела.
Заокеанская обуза
Наполеоновские войны расстроили и без того клонившуюся к закату датскую заморскую торговлю. Ставка на золото и слоновую кость из Африки не сыграла. Торговля все больше монополизировалась британскими коммерсантами. Колонисты покидали Золотой Берег, численность населения Виргинских островов также падала. Заморские территории становились обузой для датских властей.
Решался и вопрос о рабовладении. На протяжении первой половины XIX века датские власти улучшали положение невольников, освобождая от зависимости их детей и позволяя владеть частной собственностью. Точку поставил новый бунт. В 1848 году, после очередной революции в Париже, французские республиканские власти освободили своих рабов. Датские невольники вышли на улицы столицы колонии на острове Санта-Крус и потребовали от генерал-губернатора провести такую же реформу. Опасаясь за свою жизнь, чиновник, не дожидаясь санкции из Копенгагена, опубликовал соответствующий указ.
С этого времени Дания пыталась избавиться от колоний, на содержание которых не было ни сил, ни средств.
Покупатель фортов на Золотом Берегу нашелся довольно быстро, в 1850 году их приобрела Великобритания. Виргинские же острова долгое время не могли найти нового владельца.
В 1864 году, потерпев поражение в войне против Пруссии, Дания предлагала Берлину колонии в обмен на отказ от претензий на Шлезвиг и Гольштейн. Победитель отказался, однако островами заинтересовались США. Президент Авраам Линкольн предложил 7,5 миллиона долларов за датские колонии. В годы Гражданской войны северяне были заинтересованы в опорном пункте на Карибских островах. Копенгаген был готов избавиться от заморских территорий, но после окончания войны Вашингтон отказался от своего предложения.
Впрочем, в начале XX века Дания и США все же договорились о продаже. В скандинавской стране был проведен референдум, по результатам которого больше 60% проголосовавших высказались в пользу передачи островов Америке. 31 марта 1917 года в 16:00 по местному времени датский флаг у резиденции генерал-губернатора на острове Санта-Крус был спущен. Многовековая история датских колоний Нового Света подошла к концу. В наши дни 31 марта — государственный праздник Американских Виргинских Островов.
Опыт Дании долгое время оставался в тени колониальной деятельности других европейских государств. Официально правительство скандинавской страны извинилось за работорговлю лишь в 2017 году. С этого же времени Копенгаген оказывает гуманитарную помощь Гане — стране, на территории которой когда-то находились скандинавские форты, откуда невольников отправляли в Новый Свет.