Россия застряла в ловушке предбедности

Доходы большей части населения гораздо ниже средней зарплаты.

В РФ фактически побеждена абсолютная бедность, то есть в стране не осталось людей, которым не хватает денег даже на еду. Об этом рапортуют чиновники и Росстат. Экономисты обращают внимание на другую уязвимую категорию – предбедных россиян, доходы которых лишь незначительно превышают порог бедности. Предбедных много, они зачастую заняты в экономике. Сочетание низкой производительности труда с малой его оплатой делает ситуацию с предбедностью хронической и самовоспроизводящейся, считают эксперты.

Эксперты из Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) в своем обзоре приходят к выводу, что ключевым ограничителем экономического роста РФ в долгосрочной перспективе будет оставаться не только дефицит кадров, но и сложности с модернизацией рабочих мест.

А постепенное старение населения будет менять численность работающего населения и вымывать качественную рабочую силу.

В результате предстоит наращивать выплаты населению, а возможности экономить на трудовых издержках нет, считают они. Собственно, именно выплаты населению – государственные меры, поддержка семей с детьми – позволили снизить уровень бедности в стране до исторически минимального уровня, подчеркивают ученые.

Напомним, по данным Росстата, во втором квартале 2024 года численность населения РФ с доходами ниже прожиточного минимума уменьшилась до 12,4 млн человек с 14,7 млн человек годом ранее. Таким образом, уровень бедности в РФ снизился до 8,5% с 10,1% годом ранее. Граница бедности составила 15,3 тыс. руб., указывало статведомство. По итогам 2023 года уровень бедности в РФ составил 8,5%, что стало историческим минимумом. Летом в Росстате отчитывались, что в России не осталось домохозяйств, которым не хватает денег на еду.

Однако, продолжают эксперты ЦМАКП, несмотря на победу над абсолютной бедностью в РФ, уровень «предбедности» остается высоким и значительным. Под предбедностью экономисты понимают группу населения, которая по формальному признаку – черте (границе) бедности – не попадает в категорию «бедного населения», однако «навес» дохода сверх этой черты недостаточно высок, и риски перейти в категорию бедного населения, особенно в случае шока, велики.

Эксперты считают, что Россия застряла в «ловушке предбедности». «Если абсолютная бедность (то есть когда «денег не хватает даже на еду» и «денег хватает только на еду». – «НГ») в целом довольно эффективно взята под контроль, то ситуация со следующей группой, «предбедных» – куда сложнее. Она и значительно многочисленнее, и, главное, представлена в значительной мере работающим населением», – подчеркивают в ЦМАКП.

Действительно, если посмотреть данные Росстата по распределению среднедушевых доходов населения, то ежемесячные доходы 8% населения РФ оказываются ниже 14 тыс. руб. А каждый четвертый россиянин получает в месяц сумму в пределах 27–45 тыс. руб. Совокупно в пределах от 14 тыс. руб. до 60 тыс. руб. в месяц получает свыше 60% населения, следовало из данных Росстата. Заметим, средняя же номинальная заработная плата в России по итогам июня этого года превысила 89 тыс. руб.

То есть большая часть населения РФ зарабатывает намного ниже средней зарплаты в стране.

В ЦМАКП считают, что Россия находится в «ловушке дешевого труда», когда труд самих работников слишком дешев, чтобы замещаться роботами, соответственно относительно низкопроизводителен – и от этого дешев. «В России перед кризисом, в 2019 году, было 5 роботов на 10 тыс. занятых в промышленности, притом что среднее в мире количество – 99 роботов на 10 тыс. При этом Китай намерен выйти на уровень развитых стран – 300+ роботов на 10 тыс. занятых», – сообщают исследователи.

В итоге складывается замкнутый круг, когда избыточная занятость приводит к низким зарплатам (чтобы удержать издержки), а это, в свою очередь, ведет к бедности и недопотреблению, рассуждают экономисты.

Эксперты из Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН ранее также замечали, что российскую экономику отличает высокая трудоемкость, то есть для производства товаров в РФ требуется больше работников и времени. Производительность же труда (то есть количество товара, которое предприятие создает за единицу времени) в России, наоборот, довольно низкая. Так, в 2012–2022 годах среднегодовые темпы роста производительности труда в российской экономике составляли 1,4%, обращают внимание в ИНП РАН.

При этом в отдельные годы производительность труда даже снижалась. Так, по итогам 2022 года она снизилась на 3,6%, что стало максимальным падением с 2009 года, когда она упала на 4,1%. В 2020-м производительность труда снижалась на 0,4%, а в 2015-м – на 1,3%.

По мнению экспертов ЦМАКП, сочетание в ряде секторов экономики низкой производительности труда с малой его оплатой делает ситуацию с предбедностью населения самовоспроизводящейся. И решение этой проблемы, по их мнению, должно быть системным. «В его основе, вероятно, параллельное стимулирование повышения производительности труда (как за счет организационных мер, так и модернизации производств) со стимулированием перетока высвобождаемых работников из депрессивных в развивающиеся отрасли и регионы (включая аспекты переобучения, страхования рисков потери работы, развитие рынка труда и дешевого, в том числе арендного, жилья)», – предлагают экономисты.

Как замечает исполнительный директор Института экономики роста им. Столыпина Антон Свириденко, такая же проблема характерна и для других стран. «Многие живут от зарплаты до зарплаты, но у нас больше. Сейчас есть уникальный шанс для решения проблемы – растет спрос, зарплаты и сектора, которые получили импульс. И одновременно технологии, которые даже в торговле заменяют людей (кассы самообслуживания. – «НГ»). При этом есть проблемы с трудовой мобильностью, с ценами на жилье, с ограничениями роста секторов из-за жесткой денежно-кредитной политики. То есть какого-то специального решения проблемы предбедности нет. Надо в целом заниматься экономическим ростом», – рассуждает он.

«Ловушка предбедности» в России даже в условиях исторически низкой безработицы – явление застойное и вряд ли быстро преодолимое, считает замдиректора Института экономики, управления и права МГПУ Вадим Ковригин. «Если победить бедность можно мерами социальной политики, то в случае предбедности это вряд ли поможет. А тех, кто находится в этой группе, довольно много. У них есть работа и официальный доход. Статистика заработных плат по регионам и отраслям в этом смысле довольно показательна. «Ловушка предбедности» есть в основном только в технологически отсталых отраслях – текстильной промышленности, предоставлении отдельных видов услуг, не требующих высокотехнологичных решений, производстве мебели и тому подобных. И только в депрессивных регионах. В экономически сильных субъектах РФ и в этих отраслях могут быть относительно нормальные зарплаты, позволяющие работнику избежать риска ухода в «предбедность», – замечает он.

По мнению Ковригина, для борьбы с «ловушкой предбедности» необходима структурная модернизация экономики. «Производительность труда «одним махом» не повысить. Она такая низкая не потому, что работники плохо работают, а потому что их труд предполагает использование отсталых технологий, не выполняется или недостаточно выполняется нормирование труда, присутствует излишняя, но годами уже ставшая привычной бюрократизация труда. Так, например, значительная часть предприятий до сих пор не перешла даже на электронный документооборот. О повышении производительности труда в таких условиях говорить не приходится», – говорит эксперт.

Проблема «ловушки предбедности» еще в том, что эта проблема носит самовоспроизводящийся, затяжной характер. «То есть для ее решения необходимо осуществление прежде всего технологического перевооружения предприятий, внедрение инновационных технологий. Для этого требуются инвестиции. Однако в условиях чрезвычайно жесткой денежно-кредитной политики привлечение инвестиций многими предприятиями сомнительно – слишком высокие проценты и риски», – резюмирует Ковригин.

Как считает владелец и директор компании «Капитал» Николай Пальченко, «ловушка предбедности» не грозит работникам предприятий, прямо или косвенно завязанных на госзаказы. «Всем остальным несколько хуже. Реальному сектору очень нужно повышать производительность труда для того, чтобы иметь возможность нанять квалифицированных сотрудников», – говорит он.

По мнению сооснователя Ассоциации виноградарей и виноделов «Севастополь», члена «Деловой России», гендиректора «Далпорт» Олега Николаева, в определенной степени проблема предбедности в России сейчас решается, правда, нездоровыми способами. «Потому что, когда зарплаты растут не из-за повышения производительности, а из-за того, что некому работать – это ситуация нездоровая», – подчеркивает он.

Производительность же труда растет при острой конкуренции, которая заставляет собственников искать способы, как из одного и того же объема активов извлекать наибольшее количество продукции, либо при наличии у собственников стимулов для инвестиций в технологическое обновление, говорит Николаев.

Он считает, что проблема низкой производительности труда, а значит, и предбедности не будет меняться до тех пор, пока в стране не начнется инвестиционный бум, не начнется активное освоение запустевающих территорий. «Люди-то в стране есть, одних охранников миллионы. Но прямо сейчас им есть чем заняться, а значит, вопросы инвестиций откладываются на потом», – резюмирует эксперт. 

Россия застряла в ловушке предбедности / Экономика / Независимая газета (ng.ru)