Русского богатыря в Америке пытались подсадить на запрещенные препараты? История от тафгая Юдина

Сам Александр отказывался от применения «озверина».

Александр Юдин — один из самых интересных рассказчиков в российском хоккее. Если судить о жизни серебряного призера чемпионата мира по многочисленным интервью, то его путь достоин полноценной экранизации. Детство будущего защитника национальной сборной прошло в криминальных районах Мурманска. Там парень закалил характер драками стенка на стенку и постоянными битвами не на жизнь, а на смерть. По словам Юдина, однажды он даже получил ножевое ранение!

Неудивительно, что впоследствии Александр стал одним из главных тафгаев в истории нашего хоккея — не обделенный габаритами хоккеист с радостью и удовольствием заступался за партнеров в любой ситуации. А однажды он и вовсе убил медведя! По крайней мере, так гласит легенда.

Бывший вратарь сборной СССР Ивашкин рассказывал, что в детстве Юдин ходил с отцом на охоту. В дороге юноша быстро устал, поэтому взрослые посадили его на дерево, а сами продолжили путь. Какого же было их удивление, когда по возвращении они увидели около ребенка убитого медведя! Оказалось, что хищник ошивался неподалеку, а заснувший мальчик упал ему на голову. Удар оказался смертельным для животного. Но согласитесь, в подобную басню верится с большим трудом. А вот и еще один удивительный рассказ от русского богатыря:

«Применяют ли североамериканские бойцы специальные препараты? Да, применяют. Даже мне, легионеру, в «Провиденсе» предлагали какие-то таблетки. Но я от греха подальше отказался. Отшутился. Сказал, что драки — это, мол, мое хобби, и я всегда готов к бою даже без «озверина». После чего на меня смотрели чуть ли не как на сумасшедшего. Это были специальные таблетки, которые не столько повышают уровень адреналина в крови, сколько обезболивают, позволяя пропускать сумасшедшей силы удары. Боль после них приходит только через 5-10 часов после матча. Так что не удивляйтесь тому, что бои в Северной Америке смотрятся, как голливудские боевики, — противники наносят друг другу убийственные удары, но не падают на лед и продолжают «танец». Думаю, за океаном не мешало бы ввести допинг-контроль — вряд ли некоторые парни его прошли бы… При этом, подчеркну, я говорю не о тафгаях из НХЛ, а об их многочисленных коллегах из низших лиг», — рассказывал боец в интервью.

Разумеется, подтвердить или опровергнуть сказанное Юдиным невозможно. Действительно, во времена его игры за «Провиденс» (сезон-1999/00) в АХЛ еще не существовало допинг-контроля. Его ввели только 15 лет спустя — в сезоне-2014/15. Программа была полностью идентична системе, которая к тому моменту уже много лет успешно функционировала в НХЛ. Более того, за хоккеистами АХЛ наблюдают те же самые врачи, что и в лучшей лиге мира. Так что сейчас рассказанное Юдиным решительно невозможно. Но и в конце 20-го века, когда он играл за фарм-клуб «Бостона», представить такой организационный беспредел по части применения запрещенных препаратов очень тяжело. Это подтверждает и Алексей Житник, не один год проведший бок-о-бок с профессиональными тафгаями. Ни разу наш хоккеист не видел, чтобы его одноклубник-здоровяк принимал что-то запрещенное.

«В НХЛ хоккеист проверяется на допинг 4-6 раз за сезон, но это делает не ВАДА, а сама лига. В НХЛ борются с допингом не так уж серьезно? Это заблуждение. Да, не все строго было на заре девяностых годов, когда за игроками НХЛ практически не следили. Хотя популярные байки о том, что тогда на стероидах сидели многие бойцы, подтвердить не могу. И Марти Максорли из «Лос-Анджелеса», и Роб Рэй из «Баффало», и другие мои одноклубники-бойцы были чистыми. А вот в конце девяностых годов, когда НХЛ начала участвовать в Олимпиадах, все стало жестко. Допинг-тесты в командах — три раза в году, в семь-восемь утра, без права на неявку. Помню, приезжаю как-то на утреннюю тренировку «Баффало» — а там чуть ли не облава. Всех игроков проверяют на допинг! Причем если ты выходишь из раздевалки и не сдаешь анализ, то автоматически считаешься нарушителем. Тут же получаешь четырехмесячную дисквалификацию и становишься участником программы по борьбе с нарко- и другими видами зависимостей. Естественно, никакой зарплаты в это время не получаешь», — вспоминал олимпийский чемпион Алексей Житник.