Неимперская империя
Александр Федотович Киселев – доктор исторических наук, профессор, академик РАО, председатель Попечительского совета Московского педагогического государственного университет, Москва; Алексей Владимирович Лубков – доктор исторических наук, профессор, академик РАО, ректор Московского педагогического государственного университета, Москва.
Межнациональные и на их основе государственные и межгосударственные отношения без преувеличений относятся к самым жгучим и судьбоносным проблемам в истории человечества, переполненной войнами, соперничеством, грабежами и насилием одних народов над другими. Столетиями мир пропитан ненавистью, алчностью, своекорыстием тех народов и стран, которые стремились и стремятся к мировому или региональному господству, самоутверждению за счет порабощения более слабых соседей. Яркое свидетельство тому – колониальная система Запада, которая несколько столетий питала и обогащала колонизаторов.
Очевидно, что западная модель межнациональных и межгосударственных отношений исключает мир на началах добрососедства. Об этом писали сами западные мыслители. Например, философ А. Тойнби указал: «Запад никогда не составлял всего значимого мира. Запад никогда не был единственным действующим лицом на сцене современной истории, даже находясь на самой вершине западной мощи (а вершина эта, вероятно, уже пройдена). <…> Не мир нанес удар Западу, а именно Запад нанес удар – и очень сильный – остальному миру <…> » .
Сегодня столь характерные для западного образа мыслей и действий тенденции оживают, выпячивая новые грани, обрекающие мир на противостояние и борьбу друг с другом. И кажется, что нет альтернативы западному опыту. Хотя, если обратиться к истории российской цивилизации, ее опыту объединения на равноправной основе почти 200 наций и народностей, то реалии иного бытия, отличного от западного, вполне очерчены. И дело здесь состоит в том, что Российская империя в мировой истории – особый вид империи, отличный от других.
В философской и исторической литературе нет единых и устоявшихся определений империй как особого вида государственности. В теориях империй есть десятки определений их сути и характера. К наиболее распространенным признакам империй относятся: огромные территориальные пространства с этнически неоднородным населением, централизованная власть, которую олицетворяет император с широкими властными полномочиями, наличие имперского этноса, стремление к гегемонии и покорению других народов, общая, стягивающая воедино разнородные народы и нации культура, специфическое имперское сознание элиты и части подданных империи, принадлежащих к имперскому этносу.
Имперская идея – это осознание имперским этносом своего предназначения в мире. Под влиянием этих представлений формируется ценностный ряд, включающий в себя деятельное участие в судьбе империи, консолидацию сил элиты и большей части подданных для достижения имперских целей и не в последнюю очередь различного рода экспансий, формирование чувства превосходства имперской нации над другими народами. Немаловажен фактор достаточно длительного существования тех или иных империй.
При всем многообразии видов империй выделяются два типа. Первый – империи с ярко выраженным экспансионистским характером отношений с другими государствами и народами, стремлением завоевать их и включить в состав своей империи или подчинить своему диктату и лишить суверенности. Империи второго типа не преследуют целей экспансии, а нацелены на реализацию собственного проекта мироустройства, во многом отрицающего агрессивную сущность большинства «классических» империй.
К империям первого типа относится, например, Римская империя – прообраз будущих западных империй, в основе которых лежит стремление покорять и властвовать. Таковы Британская и Испанская империи, Французская, Германская и другие западноевропейские империи. Для них свойственны гегемонистские устремления к созданию такого миропорядка, в котором ведущая роль будет принадлежать сильному агрессору, экспансионисту. Для очевидности достаточно вспомнить империю Наполеона или Третий рейх Гитлера. Империи второго типа более редки в истории. Наиболее могущественные, игравшие важнейшую роль в мире – Византийская империя с тысячелетней историей и гораздо более молодая – Российская.
Россия как империя и как особая цивилизация формировалась столетиями в соответствии с вызовами истории, которые на каждом этапе ее исторического бытия имели свою специфику и несли разные угрозы выживанию страны в сложнейших геополитических и природно-географических условиях. Эпохальное и судьбоносное значение для Руси-России, как говорилось выше, имело крещение Руси князем Владимиром в IX в. Тем самым, преодолевались племенная замкнутость и рознь, формировались духовно-ценностные основы для становления русского народа как подлинного строителя русской государственности и затеем империи.
Именно православный народ стал системообразующей основой русского государства и его цивилизационной сути. Православие буквально пропитало своим духом естество Руси-России, и русский народ воспринимал жизнь как подвиг нравственного служения Богу. Рождался особый имперский характер русских, во многом противоположный имперскому характеру западноевропейцев. Последние наращивание имперской мощи связывали с достижением комфортной жизни за счет грабежа других, более слабых народов. Для них характерен приземленный и крайний эгоизм. Русский имперский дух стремился не к материальным благам, а к защите православия и отстаиванию суверенности Отечества. Для него характерна приверженность к православным ценностям – жертвенности, смирению, милосердию и состраданию, ярко проявившихся в отношении поверженных врагов. Очевидно, что главным источником русского имперского сознания является православие, которое обеспечило его своеобразие и самобытность.
Вместе с тем со времен Петра I – времени становления Российской империи под влиянием Северной войны со Швецией – у первого русского императора появляются идеи завоевания земель, ранее в отличие от Прибалтики (отчины и дедовинь), не принадлежавших России, что обосновывалось незыблемостью создания вокруг империи пояса безопасности из подчиненных дружественных стран. Имперской мечтой Петра I было установление контроля над Балтийским морем. Со времен первого русского императора утверждается культ военной мощи в России и почитания ее побед . Разумеется, у России были и экспансионистские планы, но это были планы особого рода. Врагов громили, но не грабили. Например, Россия разбила армии Наполеона и вошла в Париж, но вела себя в столице Франции так, что «кричали женщина ура и в воздух чепчики бросали». Офицеры за все платили и влезли в достаточно крупные долги, погашать которые пришлось русскому государству. В итоге ушли из Парижа, не взяв ни рубля контрибуций за сожженную Москву и разоренные деревни. Подобных примеров нестяжательства российской армии множество. Вспомним полевые кухни для населения на улицах поверженного Берлина.
В европейских армиях царили другие порядки. Наполеоновские солдаты славились способностью жить за счет оккупированных деревень. Вот как рассказывает об этом один испанский очевидец: «Солдат, который идет за провиантом, никогда не возвращается с пустыми руками. Если нет коровы или быка, он пригонит телят, свиней или овец. <…> Деревня должна быть очень бедна, чтобы не удалось найти чего-нибудь повкуснее их пайков» . Грабеж местного населения не исключение, а правило поведения европейских солдат на протяжении веков. У русских солдат грабеж населения был исключением, а не правилом.
Подобное шло от национального характера русских, выпестованных православием и героической историей Руси. Русский народ не стал имперской нацией, т. к. не извлекал никаких выгод из своего системообразующего положения в империи. Напротив, его положение было беспрецедентным. Он не просто был лишен каких-либо привилегий, а наоборот, подвергался гораздо большей эксплуатации, чем «покоренные» им народы. «Привилегиями» русского народа были крепостное право, рекрутская повинность и налоговый гнет. Интересы русского народа были принесены в жертву строительству империи. Но эту жертву русский народ принес осознанно. Он жертвовал собой в интересах формирования могучей державы. Главную роль здесь сыграло такое качество русских, как жертвенность по примеру первых русских святых князей Бориса и Глеба. Они – не случайное явление в духовной жизни Руси-России, а выражение глубинной сути национального сознания, далекого от эгоизма и своекорыстия.
Историк В.И. Козлов утверждает, что «в дореволюционной статистике трудно найти такие социально-экономические показатели, которые свидетельствовали бы о каком-то привилегированном, якобы “имперском” статусе великоросского этноса, об “угнетении” им других этносов страны» . Другой современный исследователь А.И. Миллер доказывает неопровержимость того факта, что несмотря на многочисленность русской этнической группы, доминирующей группой в том смысле, в котором британцы и французы доминировали в своих империях, они так и не стали. «Господствующее положение в империи занимало полиэтническое дворянство, а русский крестьянин долгое время мог быть и был в действительности крепостным у нерусского, неправославного, и даже нехристианского дворянина» .
Однако следует отметить, что и дворянство сыграло важнейшую роль в становлении и развитии русской империи. Воинская доблесть дворян, помноженная на трудолюбие, жертвенность и бессеребничество русского крестьянства, давала самые высокие результаты в обретении Россией статуса великой державы. Доблесть и победы русского оружия навсегда вошли в отечественную и мировую историю, так же как имена великих русских полководцев и флотоводцев – Шереметьева, Румянцева, Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова и др. При этом самые значимые битвы носили не экспансионистский, а освободительный характер. В 1812 г. Россия освободила Европу от диктата Наполеона, а позднее, в ходе сражений с Турцией, отвоевала суверенитет уже для ряда балканских народов, в частности Болгарии. К сожалению, у болгар исторические память и благодарность за жертвы русских воинов оказались короткими. В ХХ в. Болгария в двух мировых войнах была на стороне врагов России и СССР. Сегодня Болгария также находиться в русофобском стане, ненавидящего Россию Запада. Стоило ли 10 тыс. русских солдат умирать на Шипке? Вопрос остается открытым…