Краткие годы чистого счастья

Три неполных года в Чистом переулке оказались самым светлыми в жизни будущего автора «Колымских рассказов». Спустя много лет Шаламов посвятил этой улице очерк — правда, не мемуарный, а краеведческий.

В 1929–1931 годах студент юрист Варлам Шаламов отбывал первый срок — за «антисоветскую агитацию». В Вишерском лагере на Северном Урале он познакомился с будущей первой женой Галиной Гудзь (1910–1986). Валерий Есипов, автор биографии писателя в серии «Жизнь замечательных людей», сообщает невероятные подробности этого романа: «Галина, москвичка, приехала в лагерь на свидание со своим молодым мужем, а Шаламов, что называется, «отбил» ее, условившись встретиться сразу после освобождения». Вернувшись в Москву, Варлам разыскал Галину, и начался их роман. Видимо, женщине пришлось долго преодолевать сопротивление близких. Отец Галины, старый большевик, занимал высокий пост в Наркомате просвещения, а брат Борис служил в органах. Шаламов — сын священника, не комсомолец, оппозиционер и бывший политзаключенный — был им не ко двору…

29 июля 1934 года Варлам женился на Галине и переехал к ней. Ее семья (родители, три дочери и сын) жила роскошно — в отдельной пятикомнатной квартире. Варламу и Галине отвели комнату в 12 метров. Для сравнения — на среднего москвича приходилось 4,2 (!) квадратных метра, причем типичным жильем были коммуналка или барак. Чекиста Бориса в Москве не было: с 1933 года он работал в Японии. 13 апреля 1935 года родился единственный ребенок Шаламова — дочь Елена. Варлам зарабатывал статьями для профсоюзных и ведомственных журналов («За ударничество», «За промышленные кадры»). А по ночам на кухне сочинял стихи и первые рассказы…

Весной 1936 года вернулся в Москву Борис Гудзь. Но в условиях надвигавшегося разгара сталинских репрессий наличие в семье чекиста не было спасением, скорее, наоборот. В декабре того же года арестовали старшую сестру Галины Александру (в 1944 году она умрет на Колыме). А 12 января 1937 года пришли и за Шаламовым. До конца жизни писатель был уверен, что к этому приложил руку брат его жены. 2 июня 1937 года Варлам Тихонович был осужден на пять лет лагерей, уже на Колыме в 1943 году получил второй срок и в результате отбыл 14 лет.
Губительная разлука

Освободившись в 1951 году, Шаламов еще два года проработал в Якутии, и 12 ноября 1953 года приехал в Москву. Галина успела отбыть как жена «врага народа» 9-летнюю ссылку в Туркмении и потерять прописку в Чистом переулке. 16-летняя разлука не прошла даром: Варлам Тихонович с женой отдалились друг от друга во всех смыслах. Дочь была воспитана в духе сталинизма и к отцу относилась с неприязнью…

По тогдашним законам Шаламову нельзя было даже ночевать в Москве. Он уехал сперва в Калининскую (Тверскую) область, а потом перебрался в Клинский район Подмосковья. Квартира Гудзей к тому времени стала коммунальной. Две комнаты занимал Борис Игнатьевич (относительно благополучно переживший чистку в НКВД) с женой, еще одну — семья его сестры Марии, в остальных жили чужие люди. Шаламов иногда навещал Марию, ее сына Кирилла Злобина и его жену Светлану. Ненависть Гудзя к зятю, теперь уже бывшему, не ослабла.

— Чтобы Варламу прийти незаметно от Бориса Игнатьевича, мы договорились, что он будет стучать тихонько в стену нашей комнаты, примыкающей к лестничной площадке, — рассказывала в 2012 году биографам Шаламова Светлана Злобина. — Потом он быстро проходил к нам, мы запирали дверь и включали радио, чтобы не слышались разговоры.

Однажды, по словам невестки, Гудзь заметил Шаламова и сразу кинулся звонить в милицию: «Задержите нарушителя режима!» 18 июля 1956 года Варлам Тихонович был реабилитирован и снова получил право жить в Москве. Светлана Злобина утверждает, что Борис Игнатьевич был этим возмущен. В октябре того же года Шаламов вступил во второй брак, общение с прежней семьей прервал и в Чистом переулке бывать перестал.

30 октября 2013 года на доме № 8 в Чистом переулке (строение 1) открыли памятную доску Варламу Шаламову (автор Георгий Франгулян).

«…был особняк* с садом за… чугунной решеткой в несколько метров высоты. На ночь в сад спускали с цепей восемь датских догов, и огромные псы резвились целую ночь вокруг особняка, не лая, впрочем, на случайных прохожих. Да и лаять было не на кого — в Чистом переулке останавливаться было запрещено, как на Красной площади. За этим наблюдали два дежурных милиционера, неотлучно круглосуточно вращавшихся вдоль решетки особняка, и четыре человека в штатском <…>.

Зимой у агентов наружного наблюдения были вечные недоразумения с домовой столовой, которая была там в полуподвале. Агенты требовали обогрева в большие морозы, ссылались на кодекс об охране труда, лезли в столовую, сидели там в урочное и неурочное время <…>.

Каждый праздник старичок-дворник укреплял над чугунными воротами особняка флаг <…> красного цвета с белым кружком посредине, на белом кружке чернела фашистская свастика. В особняке жил гитлеровский посол граф фон Шуленбург <…>.

Пос ле 1945 года <…> здесь нужно было поселить кого-то антивоенного, чтобы выветрить память <…>. Особняк отдали Святейшему синоду, и в квартире Шуленбурга живет Его Святейшество Алексий, Патриарх всея Руси**...»

** А лексий I (Симанский), Патриарх Московский и всея Руси в 1945–1970 годах.

*** О черк Шаламова был написан предположительно в 1950–1960-е годы. Опубликован уже после его смерти в журнале «Воскресенье» (1993, № 1).