«Она была богата, знаменита, вхожа в любой высокий кабинет». Как Людмила Зыкина стала всемирно любимой певицей и чего не сумела достичь

Голос Людмилы Зыкиной называли золотым. Сама она была статная, величественная, с пронзительным взором. Настоящая королева вокала, русская женщина, о которых исстари говорили: «Посмотрит — рублем одарит». В июне исполнилось 95 лет со дня рождения великой певицы. Но прежде чем стать знаменитой, она была ученицей токаря, работала на хлебозаводе, трудилась санитаркой и швеей. О заметных штрихах биографии народной артистки СССР — в материале «Мосленты». Песня, ставшая судьбой Родилась она в селе Черемушки, позже влившемся в состав Москвы. Зыкины жили в деревянном доме, утопающем в зелени сада. Рядом, в сарае, кудахтали куры, блеяли козы и толкалась прочая живность. И забот-хлопот у родителей Люды был полон рот. Да и у нее тоже. С малых лет научилась она все делать по хозяйству: шить, стирать, готовить. «В школе становиться певицей я не собиралась. Мечтала о самолетах, очень хотела пойти в летчицы. Даже с парашютной вышки прыгала. Я вообще росла отчаянная. На мотоцикле гоняла, футбол любила, волейбол», — вспоминала Людмила Георгиевна. Но ее судьбой стала песня. Голос у нее был дивный — чистый, как родник. Достался ей этот дар от бабушки. Была она, по словам Зыкиной, «песельница». Песня была для нее отрадой, лучом света в трудной, скупой на радости жизни. «Как-то поехали мы с подругами в центр, в кино, — рассказывала в своих мемуарах «Жизнь как река» артистка. — На площади Маяковского висели объявления: ”Конкурс в Хор русской народной песни имени Пятницкого”. Девчонки подзадоривали: "Попробуй! Слабо, небось?" Я с ними даже на мороженое поспорила. Ведь песен-то я знала много…» Пришла в зал для прослушивания и запела: «Уж ты сад, ты мой сад, сад зелененький…» Потом еще одну песню исполнила. Третью, четвертую… Преподаватели ошеломленно переглянулись: откуда такое чудо? Через два часа Люда пришла и увидела в списке поступивших свою фамилию. Из полутора тысяч абитуриентов выбрали Зыкину и еще трех парней. Яркие спектакли Она стала солисткой Хора имени Пятницкого. Очень быстро ее заметили зрители, полюбили. Да и знатоки оценили талант дебютантки. Словом, все шло замечательно, и вдруг нагрянуло несчастье — умерла мама. И от переживаний у нее пропал голос. Жизнь не то что рухнула — померкла. Люда пошла работать брошюровщицей в Первую образцовую типографию в Москве на Валовой. Потихоньку стала привыкать к запахам краски, гудению станков и шелесту бумаги. «Про "артистку" и не вспоминала. И вдруг — неожиданно для себя — я что-то запела и поразилась: голос вернулся! Я тогда захлебнулась от счастья — пою! Не поверила себе, взяла повыше — звучит!» …Зыкину узнала вся Россия. Потом — весь мир. Ею восхищались в Нью-Йорке, Лондоне, Мадриде, Берлине, Праге, Токио. Ее засыпали цветами короли, президенты, звезды кино, миллионеры. Женщина в ярких нарядах пела о любви, верности, разлуке, бескрайних просторах родной страны, ее красоте и приволье. В ее репертуаре были трогательные и волнующие мелодии: «Течет река Волга», «Мама, милая мама», «Оренбургский пуховый платок», «На побывку едет молодой моряк», «Рязанские мадонны», «Тонкая рябина». Эти и другие песни, которые певица расцвечивала новыми красками, захватывали слушателей и несли как поток. Концерты Зыкиной превращались в спектакли — чувственные, яркие. Порой слушатели были не в силах сдержаться — слезы на ее выступлениях не были редкостью. Последние аккорды замирали в щемящей тишине, а затем зал вскипал горячими овациями. Певица буквально купалась в народной любви, у нее были тысячи поклонников. Самой преданной была работница ткацкой фабрики поселка Лукново Владимирской области Екатерина Рогалева. За четверть века она, покоренная творчеством Зыкиной, собрала о ней огромное досье. В двух больших альбомах было даже то, о чем сама певица давно забыла. Людмила Георгиевна получила это сокровище, читала и погружалась в прошлое — далекое, снова ставшее близким... Потрясающий квинтет Она была богата, знаменита, вхожа в любой высокий кабинет. В жизни ей покорились все высоты, и лишь только одна оставалась недостижима. Это — счастье. Порой ей казалось, что оно подобралось совсем близко, чувствовала его дыхание. Но пролетало время, и счастье упорхало… Впрочем, не будем о грустном. Слегка улыбнемся… Одно время клубились слухи, что Зыкина — пассия председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина. А началось все с того, что на одном из приемов он, человек на вид суровый, неулыбчивый, вдруг расчувствовался и назвал ее своей любимой певицей. Слухи эти дошли и до Алексея Николаевича, но он их не отвергал, а даже шутливо поддерживал. При встречах с Людмилой Георгиевной неизменно шутил: «Ну как ваши дела, невеста?» Может, и впрямь известный вдовец готов был ее позвать под венец? Зыкину вообще часто «связывали» со многими знаменитыми мужчинами, в том числе с Кобзоном. Мол, он — при живой жене?! — предлагал ей руку и сердце. Но она его притязания отвергла: «Поздно, Иосиф. Поезд уже ушел». На эту реплику певец якобы ответил остротой: «Поезд ушел, а свисток остался». Говорили, что в одной из зарубежных поездок Зыкина танцевала под аккомпанемент The Beatles. Потом пела русские песни, а бравая четверка из Ливерпуля ей подыгрывала. Впрочем, этот факт певица подтверждала. И добавляла: «Они попросили, чтобы я спела вместе с ними "Ивушку". А я предложила: "Давайте лучше "Калинку" споем". И мы спели». Это был потрясающий квинтет! Царица у стен Кремля Людмила Георгиевна жила в большой квартире в высотке на Котельнической набережной. Могла бы нанять и служанку, и повара, и еще бог знает кого… Однако по старой памяти домашнюю работу делала сама. Представляете, народную артистку СССР со шваброй и тряпкой? Или в окружении кастрюль и сковородок? Но такое бывало и не раз. Коронным блюдом Зыкиной были щи — ароматные, наваристые. Ими она угощала Майю Плисецкую, Родиона Щедрина, Александру Пахмутову, Валентину Терешкову и свою подругу министра культуры Екатерину Фурцеву. Было у артистки еще одно увлечение — рыбалка. И летом удочку закидывала, и зимой. Ловила окуней, линей, плотвичек и других рыбешек. А щук обратно в речное царство отпускала: «Болотом пахнут, зубастые». Личного шофера у Зыкиной не было — она сама садилась за руль. Хотела купить иномарку, да суровая Фурцева ее отговорила. И укорила: «Ты же, Люда, русская певица, про нашу Волгу поешь. Тебе сам Бог велел на "Волге" раскатывать!» Водила Зыкина аккуратно, но однажды в аварию угодила — на Манежной площади врезалась в самосвал со снегом. И свою машину покорежила, и чужую попортила. Водитель самосвала стал было кричать, материться, но тут же смолк, разинув рот. Из черной «Волги» выплыла знакомая по сотням фотографий женщина в дорогой шубе, с копной смоляных волос. И встала во весь свой высокий рот, уперев руки в бока, на фоне кремлевских стен. Царица, истинная царица! «Да не шуми ты, — ласково успокоила Людмила Георгиевна водителя и улыбнулась, — я тебе новый самосвал куплю». Говорят, что и впрямь купила… Русью рожденная, в Россию влюбленная Певица родилась и выросла в Советском Союзе. Побывала во многих странах, любовалась их красотами, но лучше, краше своей Родины для нее не было ничего. Она не просто пела, но и была верна этим словам: «Кто Русью рожденный, в Россию влюбленный, / Тот отдал ей сердце и душу свою. / Пред ней, величавой, склоняюсь в поклоне, / О ней, о России я песню пою…» Бог весть, любила ли она советскую власть. Но принимала, соглашалась с тем, что происходит в стране. И песни о партии, кантату о Ленине и «Малую землю» пела так же вдохновенно, как и другие мелодии. Распад СССР вызвал у нее жгучую боль. Людмила Георгиевна Зыкина ушла от нас полтора десятка лет назад. Затих ее голос. Умолк стук каблучков, прошелестело платье. На пюпитре фортепиано застыли раскрытые ноты с закладкой — высохшей белой розой… Кто пришел ей на смену? Никто. Потому что нет подобного таланта. Еще не родился. Да и родится ли когда-нибудь?