Друзья детства — главная проблема Петербурга

Разговаривая с жителями Питера, особенно в преддверии очередных выборов, совсем не странно услышать вопрос об отсутствии перемен и изменений по сравнению с Москвой, несмотря на громадные властные ресурсы выходцев из города на Неве. Ответ заключается в самом вопросе, картина привычна, просто в других условиях трудно ожидать такого, уж очень в насыщенном и концентрированном все виде. Высокие и большие лоббистские возможности могут очень сильно вредить, становясь тормозом любых изменений.

20–25 лет назад очень большое количество представителей Питера одномоментно стали частью национальной элиты и/или их окружением, после чего перебрались в Москву. Поехали все, кто мог и хотел, ходили шутки, что людей отлавливают на улицах и насильно отправляют в столицу на высокие посты, город обезлюдел. Самые энергичные, активные, адекватные и способные закрепились на федеральном уровне, перевезя семьи и самых важных для них людей, они стали политической, управленческой и бизнес элитой. Многие до сих пор активны, обладают властью, богатством и влиянием.

В Колыбели революций остались дальние родственники, друзья детства, знакомые юности, коллеги, родственники перечисленных и т.д., как правило, не наделенные большими талантами. Должности и дела были не только для лучших, но даже лучших из худших, дефицит доверия был велик, а мест много. Уехавшие и сделавшие большие карьеры перестали общаться с большинством оставшихся, лишь редкие, наполненные приятной ностальгией встречи и разговоры. Если бы статусный человек остался в Питере, то довольно быстро перестал бы общаться с ними, быстро поняв – общих тем и интересов нет, лишь тратится время, периодически всплывают корысть и просьбы.

Однако, расстояние и инертность оставшихся сыграли свою роль – старые эмоциональные связи были законсервированы, став якорями для мимолетного и очень редкого возвращения в детство, юность и молодость. Формальный статус жителя Северной Пальмиры может кардинально отличаться от неформального, вы не знаете, кому он может позвонить в момент беды и проблем, кого из 90–х он знает. За совершеннейшую мелочь вам может прилететь с таких высот, что мало не покажется. Для большого человека эта мелкая просьба будет маловажной, помогающей восстановить «справедливость», вас даже не будут спрашивать – решение вынесено заочно.

Конечно, можно сказать, веди себя корректно со всеми, но от какого–нибудь городского сумасшедшего, что является другом детства племянника или сыном одноклассника и т.д. это не убережёт. Никто не будет разбираться, просто сверху спустится лавина, которая пройдёт через множество социальных уровней, набрав чудовищный вес.

В этих условиях ни один вменяемый человек не пойдёт наводить порядок в Питере, так как за какое–нибудь спиленное дерево, поставленный забор, обустроенный пустырь, закрытую привокзальную кафешку и т.д. можно получить больше проблем, чем за вопрос на несколько сот миллионов в Москве. Никто не скажет заранее, какое эмоционально–лоббистское обременение у конкретного вопроса. Никто из местных не пойдёт менять тем более, так как сопротивление среды к любым изменениям сверхвысоко, его просто сожрут все «земляки».

Другая проблема – каждый через одного уверен, что его уж точно отмажут и помогут, ведь у него такие связи, и пакостит… В итоге люди создают сложности партнёрам, усложняя процессы. Подобное сопротивление и проблемы встречаются и в других направлениях (организации, структуры, территории и т.д.), но настолько рафинировано и масштабно – уникальный случай. Капитальные и серьезные изменения в Питере станут возможны, когда будут разорваны основные эмоциональные связи, т.е. ещё 5–7 лет ждать ротации и полного ухода из власти всего поколения, сделавшего карьеру в 90–е и переехавшего в Москву, когда звонить станет некому. Ну а пока только косметические изменения, как бы кого не задеть.

Написал experov на experov.d3.ru / комментировать