Перспективы трансформации политики Ирана после гибели президента Раиси

Причины катастрофы американского вертолета Bell 212, повлекшей за собой гибель президента Ирана Э. Раиси и министра иностранных дел страны Х. Абдоллахиана, и после их похорон остаются неясными. По заявлениям Генштаба иранских ВС, следов внешнего воздействия на вертолет не обнаружено. При этом экипаж не сообщал и о каких-либо неполадках. Остается предположить только внезапный выход из строя жизненно важного оборудования, что возможно как по причине его износа из-за многолетних санкций со стороны США, так и в результате сознательно внесённого в него дефекта. Иранская общественность, а также многие на Ближнем Востоке в целом склоняются скорее ко второй версии, но доказать ее будет крайне трудно. Нечто подобное могли учинить только высокие профессионалы своего дела, например из ЦРУ или Моссада, а они скрывать следы умеют. Место крушения вертолета Раиси Как бы там ни было, но вокруг Ирана, являющегося важным игроком региональной, да и мировой политической сцены, в настоящий момент строятся различные прогнозы по поводу исхода уже намеченных там на 28 июня новых президентских выборов. Анализируются возможные изменения в общих параметрах иранской власти с учетом особой роли в ней Верховного лидера аятоллы Хаменеи и перспективы трансформации внешнеполитического курса Тегерана. В США и Израиле, в частности, не скрывают своей заинтересованности в хаотизации Ирана и переходе власти там если и не к откровенно прозападным силам, то, по крайней мере, от консерваторов к более умеренным реформистам во главе с кланом Лариджани. В западных СМИ активно продвигается версия о том, что за крушением стоит внутренняя борьба за власть на том основании, что Раиси рассматривался в качестве одного из кандидатов в преемники аятоллы Хаменеи (85 лет) и якобы конкурировал в этом смысле с сыном последнего Моджтадой. В качестве основной стратегической цели для себя в отношении возможных изменений в политике будущего руководства Ирана Запад ставит отрыв страны от Китая и России. Соседи по региону надеются, что наметившийся в последнее время курс Тегерана на нормализацию отношений с ними будет продолжен, а его поддержка шиитским общинам в них приостановлена. Пока складывающийся расклад политических сил в стране и первые заявления официальных лиц после трагедии говорят о том, что выстроенным за последние годы связям Ирана с партнерами из Москвы и Пекина, а также других стран BRICS ничего не угрожает. С ближневосточными соседями намечаются даже новые улучшения, а вот Западу есть от чего беспокоиться. И если там действительно хотели кого-то запугать в Иране, то, как это чаще всего бывает в последнее время, скорее добились прямо противоположного результата. Временно исполняющий обязанности президента Ирана Мохаммад Мохбер, справа Правящие иранские круги продемонстрировали способность к достаточно быстрой консолидации и надежному контролю над положением в стране. Временно заменивший погибшего Раиси первый вице-президент Мохаммад Мохбер известен даже ещё более выраженной склонностью к консерватизму и антизападной политике. 68-летний Мохбер, имеющий докторскую степень в области международного права, сыграл решающую роль в усилиях Ирана по обходу западных санкций в отношении своей нефтяной промышленности, служил офицером медицинского корпуса Революционной гвардии во время ирано-иракской войны 1980-х годов. Принц Мухаммед бен Салман в КНР, являющейся главным посредником в примирении КСА и Ирана Уже первыми шагами Мохбер, очевидно, являющийся фаворитом и на предстоящих президентских выборах, продемонстрировал основной вектор своей внешнеполитической стратегии – полное примирение с соседями, сохранение и укрепление связей со стратегическими партнерами и твердое противостояние Западу. Западная Азия остро нуждается в укреплении ирано-саудовских связей: временный президент. Ему, в частности, уже позвонил с соболезнованиями наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман, которому Мохбер заявил, что связи между Ираном и Саудовской Аравией являются важнейшими для мусульманского мира. По его словам, «несмотря на противодействие некоторых держав, наши отношения достигли хорошего уровня, и регион остро нуждается в таких отношениях». Принц Мухаммед согласился с ним и принял приглашение в ближайшее время посетить Иран, что, очевидно, будет знаменовать окончательную нормализацию отношений между двумя региональными «тяжеловесами». Временный министр иностранных дел Али Багери Кани Той же линии придерживается и приступивший к исполнению обязанностей министра иностранных дел Али Багери Кани, договорившийся об установлении дипломатических отношений с ранее враждебным к Тегерану Бахрейном (правящая династия суннитская, большинство населения – шииты). Готовность к этому подтвердил прибывший на траурные мероприятия министр иностранных дел последнего Абдуллатиф аль-Заяни. Багери Кани также провел разговор с позвонившим ему российским коллегой Сергеем Лавровым, с которым обсудил двусторонние и многосторонние программы сотрудничества. По его словам, курс на справедливое мироустройство на основе многополярности останется и впредь стратегическим выбором Ирана и России. Тем самым он рассеял уже появившиеся на Западе спекуляции по поводу того, что союз между Тегераном и Москвой был едва ли не личным выбором погибшего президента Раиси, а в дальнейшем может пошатнуться. С. Лавров беседует с Али Багери Кани К тому же следует учесть, что временно исполняющий обязанности президента Ирана Мохаммад Мохбер последовательно выступает за развитие тесного ирано-российского партнерства и отношений с Россией, а в 2022 году именно он был руководителем иранской делегации на успешных переговорах по военным аспектам сотрудничества двух сторон. Иран представил новый беспилотник дальнего действия Mohajer-10 Не случайно, видимо, в иранских СМИ появились сообщения о том, что в текущем году Исламская Республика планирует увеличить экспорт своей продукции военного назначения на 50% и войти в десятку ведущих стран мира по уровню технологий оборонной промышленности. В Москве посол Ирана в России Казем Джалали на специальном траурном собрании в присутствии мусульман из Ирана, России, Азербайджана, Афганистана и Таджикистана, заявил, что Иран и Россия «продолжат укреплять свои связи и после мученической смерти президента Ирана Эбрахима Раиси и его министра иностранных дел Хосейна Амир-Абдоллахиана». Он также выразил благодарность высшим российским официальным лицам за их сочувствие и помощь с того момента, как 19 мая на северо-западе Ирана пропал вертолет, на борту которого находились Раиси и его спутники. Посол Ирана в Москве К. Джалали выступает в Московском Исламском центре И хотя официальные круги Ирана вели себя в сложившейся ситуации крайне сдержанно, воздерживаясь от обвинений по чьему-либо адресу, на Западе, как водится, воспользовались ею для нагнетания новых страхов в отношении якобы исходящей от Тегерана угрозы. Некоторые эксперты высказывают, например, опасения, что после произошедшего будет достаточно проблематично удержать Тегеран от доведения до конца национальной ядерной программы как единственной прочной гарантии от вмешательства извне в его внутренние дела. В свою очередь, продвижение по этому пути чревато превентивным военным вмешательством со стороны США и их союзников с целью предотвратить обретение Ираном собственного ядерного оружия. Как знать, возможно, в чьи-то расчёты это и входило. Страх от иранских ядерных ракет ДМИТРИЙ МИНИН