Подпишитесь на Telegram "МК": еще больше эксклюзивов и видео!

Закон, резко ужесточающий наказание за неправильное ношение хиджаба, принятый на днях парламентом Ирана, дошел почти до финиша - и остановился: президент страны отказался одобрить инициативу. Возможно, кого-то расстроила эта остановка наших иранских друзей на пути возвращения к их традиционным, сиречь средневековым, ценностям. У нас ведь тоже немало тех, кто призывает двигаться тем же маршрутом. В таком случае спешим успокоить: повода для печали, право же, нет.

Президент Исламской Республики Масуд Пезешкиан назвал принятый закон неоднозначным и нуждающимся в корректировке, подчеркнув, что не следует делать ничего такого, что "может разрушить единство и солидарность общества". Парламенту поручено провести работу над ошибками и перегибами. Тем не менее утверждать, что режим мулл дрогнул, что традиционные ценности в Иране отступили под натиском либеральных, было бы большим преувеличением.

Да, некоторое отступление налицо. Но, по всем признакам, отступление временное, тактическое. На верхних этажах власти просто-напросто испугались, что новый акт вызовет взрыв негодования у той части иранцев, которая не готова еще к погружению в такие традиционно-средневековые глубины.

Для справки: острие нового закона "о поддержке семьи посредством продвижения культуры целомудрия и хиджаба", как следует уже названия (хиджаб - накидка, скрывающая тело, а иногда и лицо; главный элемент традиционного костюма женщины-мусульманки), нацелено на женскую половину населения Исламской Республики.

В случае принятия закона самое меньшее, что грозит нарушительницам - тем, кто появляется на людях без хиджаба или носит его не так, полагается согласно мусульманскому дресс-коду, - штраф в размере до 20-месячной средней зарплаты.

Состав преступления образуют также распущенные волосы, обнаженные предплечья и голени - не говоря уже о прочей, еще более запретной "обнаженке". За повторное такое же нарушение - либо за первое, но совершенное при отягчающих обстоятельствах, - можно угодить в тюрьму. Причем отклоняться от дресс-кода запрещено не только "в живую": то же самое деяние, совершенное, скажем, во время интернет-трансляции, карается еще более сурово - как пропаганда безнравственности.

Отъявленные рецидивистки могут схлопотать до 15 лет лишения свободы, а в самых тяжелых, вопиющих случаях - если, к примеру, безнравственность усугублена политическим активизмом - могут быть приговорены к смертной казни. В широкой палитре наказаний присутствуют также порка, ограничения на образование и работу.

Возраст, с которого наступает ответственности за такие преступления, - 12 лет. Казнить 12-летних девочек, правда, муллы вроде бы не собирались. Но вовсе отвертеться от возмездия за "разврат" у юных "распутниц" не получилось бы. В общем, не закон, а мечта традиционалиста-медиевиста. И хотя сбыча мечты несколько притормозилась, отчаиваться традиционалистам не стоит.

Ясно, что рано или поздно закон будет принят. Можно даже не сомневаться. Пусть несколько позже, пусть в чуть смягченном виде, но - будет. Ведь такого рода общественно-политические процессы чем-то сродни езде на велосипеде: перестанешь жать на педали - вылетишь из седла. Посему муллам деваться некуда: чтобы не вылететь, дабы оставаться у власти, приходится крутить педали и закручивать гайки - до тех пор, пока не сорвет резьбу.

Это - во-первых. А во-вторых, и сегодня законодательство Исламской Республики способно порадовать глаза и сердце тех, кто считает, что последняя тысяча лет в развитии человечества была лишней. Если говорить о том же хиджабе, то женщина, появившаяся в публичном месте одетой "не по форме", будет наказана административным арестом на срок до двух месяцев и/или денежным штрафом. Не смертная казнь, конечно, но все же. К тому же смерть иногда дополняет "либеральное" наказание в виде, так сказать, бонуса.

Известный случай - гибель 23-летней Махсы Амини. 13 сентября 2022 года 22-летняя гражданка Ирана была задержана патрулем шариатской полиции - за неправильно надетый хиджаб и узкие брюки. Через два часа после ареста девушка потеряла сознание и была доставлена в больницу. Через три дня, 16 сентября, скончалась. По версии властей, с Махсой случился внезапный сердечный приступ. Но более убедительна версия родственников: причина смерти совершенно здоровой на момент ареста девушки - жестокое избиение ее полицейскими.

Напомним также, что смерть Махсы Амини взывала массовые антиправительственные протесты по всему Ирану, едва не переросшие в революцию. Режим мулл тогда устоял: протесты подавили, не дав революции разгореться. Но осадочек, видимо, остался. Иначе бы у кормчих теократической диктатуры не возникли сомнения по поводу нового "хиджабного" закона: явно боятся повторения.

Однако о смягчении действующего законодательства речи не идет. А там и помимо дресс-кода много чего интересного. Чтобы не быть голословными, процитируем статью 225 Исламского уголовного кодекса Исламской Республики Иран: "Наказание хадд (наказание, предписанное шариатом. - "МК") за зина (половой акт между разнополыми партнерами, не состоящими в браке друг с другом. - "МК") мужчины и женщины, отвечающих условиям ихсана (то есть состоящими в браке с другими женщиной и мужчиной. - "МК"), заключается в побивании камнями до смерти. Если казнь через побивание камнями невозможна, то по предложению суда, вынесшего окончательное решение, и с одобрения главы судебной власти, если преступление доказано показаниями свидетелей, мужчина и женщина, совершившие зина и отвечающие условиям ихсана, приговариваются к смертной казни (повешению); в противном случае каждый из них приговаривается к ста ударам плетью".

Не менее сурово, чем прелюбодеяние, наказываются нетрадиционные сексуальные отношения. Статья 234: "Наказанием хадд за ливат (половой акт между мужчинами-гомосексуалистами. - "МК") является смертная казнь для проникающей/активной стороны, если он совершил ливат с применением силы, принуждения или в случаях, когда он соответствует условиям для ихсана (то есть женат. - "МК"); в противном случае он должен быть приговорен к ста ударам плетью. Наказанием хадд для принимающей/пассивной стороны, в любом случае (независимо от того, соответствует ли он условиям для ихсана или нет), является смертная казнь". И так далее и тому подобное.

С некоторых пор мы находимся с Ираном по одну сторону разделивших планету геополитических и цивилизационных баррикад. Расширяются контакты между нашими странами. Что переводит вопрос отношения к особенностям иранской национальной охоты на "наперсников разврата" из сугубо академической в практическую плоскость.

Что если российские граждане/гражданки, находящиеся в дружественной стране по делам или в туристических целях, нарушат невзначай строгие иранские законы: выйдут на улицу без хиджаба, содеют, не приведи Аллах, зина или еще хуже - ливат? Кучу преступлений можно по незнанию совершить. Причем преступлений по иранским меркам тяжелейших, за которые не может быть прощения. И которые, однако, по нашим собственными меркам преступлениями вообще не считаются.

Какова будет судьба этих без вины - с точки зрения российского права - виноватых? Простят ли их в виде исключения? Вступятся ли за них, если не простят, наши дипломаты? Как будут спасать несчастных, если вступятся? Можно ли вообще их будет спасти?

Полку наших геополитических друзей с экзотическими правовыми системами все прибывает и прибывает. Стремительно налаживаются, например, отношения с талибским Афганистаном: "Талибан", запрещенная в РФ террористическая организация, вот-вот станет нетеррористическим и разрешенным. А с Северной Кореей налажены так, что уже дальше практически некуда.

Что касается Афганистана, то тамошние законы не сильно отличаются от иранских. Тот же шариат, только, так сказать, в профиль. "Мы будем пороть женщин... мы будем забивать их камнями до смерти публично", - пообещал весной этого года верховный лидер движения "Талибан" Хайбатулла Ахундзада, анонсируя госпрограмму борьбы за традиционные семейные ценности. И по имеющейся информации, сдержал слово.

В КНДР нет шариата. Но экзотики на самом деле не меньше. Скажем, "сдерживание народной борьбы за национальное освобождение" - чтобы это ни значило, - карается исправительными работами на срок от 5 до 10 лет. Это, уточним, в том случае, если преступление совершено "лицом другой национальности", то есть иностранцем. Кореец же - действующий, само собой, "под контролем империалистов" - за то же самое может поплатиться жизнью: верхняя планка наказания (при отягчающих обстоятельствах, которые никак не конкретизируются) - смертная казнь с конфискацией имущества.

"Несмотря на наличие в северокорейском законодательстве громких лозунгов о законности... по факту УК КНДР продолжает оставаться орудием для проведения массовых репрессий, - констатируют российские правоведы Сабитов, Жилко и Гилев в своей работе, посвященной "последним тенденциям" в северокорейском уголовном праве. - Наличие в кодексе оценочных понятий, а также отсутствие в нем определений важных юридических терминов дает основания для практически неограниченного судейского усмотрения".

Проще говоря, предсказать, за что именно вы в Северной Корее можете загреметь - в тюрьму или даже на эшафот, - нет никакой возможности. В принципе - за что угодно. Был бы человек, а подходящих "резиновых" статей - вагон и маленькая тележка. По некоторым данным, в КНДР преследуется, например, ношение синих джинсов, солнечных очков и коротких юбок - как "пропаганда империализма".

В общем, у друзей хорошо, а дома... Нет, дома, конечно, тоже все непросто. Но, по крайней мере, нет риска нарваться на "хадд за зина" в виде побивания камнями. Во всяком случае - пока нет.

Автор: Кирилл Иванов