Суд всё стерпит. Во что превратилась в Саратове забота чиновников о памятниках?
С одной стороны, в таком иске нет ничего удивительного, выглядит он вполне уместным. В конце концов, уже только самый ленивый не напоминал, что поскольку в очередную зиму памятник вполне ожидаемо "входит" незавершенным долгостроем, необходимо должным образом его законсервировать, чтобы сохранить хотя бы то, что от него осталось. Но с другой - кажется, что на самом деле иск комитета никакого отношения к реальному беспокойству за состояние памятника не имеет. Почему так? Да всё просто.
Абсурд и дестабилизация
Смотрите сами. Имеются в одном отдельно взятом правительстве два ведомства – министерства или комитеты, не так важно. Есть профильный зампред, который оба их курирует – в нашем случае, это, судя по всему, Сергей Соколов, бывший министр строительства. И есть вопрос между ними, который по идее должен решаться в рабочем порядке, на совещаниях и планерках. Для этого последние и проводятся. Естественно, это только при условии, что все там действительно заинтересованы в разрешении этих вопросов. Как показывает опыт, решение вопросов через суды – процесс как минимум не быстрый (тем более судебное решение еще могут и обжаловать). Но тут, видимо, главное другое: мол, я же отреагировал, меры предпринял, какие ко мне еще вопросы?
К слову, любопытно, как бы сам Мухин отнесся к тому, что один отдел комитета, которым он руководит, подал бы в суд на коллег из соседнего кабинета. Разве не дестабилизировало бы это работу самого комитета? А тут ведь, по сути, то же самое - естественно, с поправкой на масштаб и ответственность.
Но чем дальше, тем еще интереснее. Судя по данным картотеки арбитражных дел, председатель комитета культурного наследия (из названия которого не так давно будто специально исчезло упоминание об охране наследия как таковое) подобную исковую деятельность, оказывается, ведет давно и активно. Так, например, до сих пор продолжается процесс по иску комитета культурного наследия к УКСу, поступившему в суд еще в июне 2023 года. Суть исковых требований - обязание последних в течение 30 дней "обеспечить упаковку и надлежащее хранение элементов предмета охраны" (дело № А57-16320/2024). В качестве третьих лиц к процессу привлечены еще и комитет по управлению имуществом, региональный минкульт и т.д. То есть вовлекаются и другие структуры правительства (и не только его) вместо того, чтобы сосредотачиваться на своей работе.
Тем временем 14 ноября арбитраж принял к производству уже новый иск "мухинского" комитета к УКСу – на этот раз о требовании произвести первоочередные противоаварийные работы на объекте культурного наследия регионального значения "Гимназия женская Мариинская", 1903-1905 гг. арх. А.М. Клементьев" (дело № А57-32539/2024).
"Не вызывались служебной необходимостью"
Есть такое слово "сутяжничество"… Если бы речь шла, например, о склонности одного конкретного человека создавать неудобства окружающим, а не политике целого ведомства, можно было бы упомянуть именно его. Но в случае со структурами правительства такая терминология вряд ли уместна. Там и спрос другой, и оперировать приходится гораздо более серьезными вещами.
В уставе Саратовской области, который имеется в интернете в открытом доступе, черным по белому указано, что никакой не министр или председатель комитета, а именно губернатор региона обеспечивает координацию деятельности органов исполнительной власти области (то есть тех же самых министерств и комитетов) с иными органами государственной власти – в том числе и судебными. Получается, как минимум признаки злоупотребления полномочиями со стороны председателя комитета культурного наследия налицо? А если, учитывая в какое время мы сегодня живем, "копнуть" еще глубже? Вопросы не такие уж и риторические, как может показаться. И здесь мы возвращаемся к тому, о чем говорили в самом начале. Стоит ли в такой ситуации ждать, что ситуация с памятниками изменится в лучшую сторону? Ответ, увы, напрашивается сам собой.
Немного юридического ликбеза. Цитируем постановление пленума Верховного суда РФ №19 от 16.10.2009 (с изм. от 24.12.2019 и 11.06. 2020 года) в той части, где говорится о злоупотреблении и превышении: "Из корыстной или иной личной заинтересованности должностное лицо использовало служебные полномочия вопреки интересам службы, либо совершило действия, явно выходящие за пределы его полномочий". А что такое вопреки интересам службы? "Деяния, которые хотя и были связаны с осуществлением должностным лицом своих прав и обязанностей, но не вызывались служебной необходимостью" - там же. Под нашу ситуацию всё вроде бы подходит идеально.
А вообще, если честно, больше всего в этой ситуации жаль судей. Дела по гимназии и той самой консервации (см. начало этого материала) ведет одна из самых опытных судей Екатерина Михайлова, которая назначена в арбитраж еще в 2018 году. Учитывая, что еще только предварительное заседание по ноябрьскому иску комитета культурного наследия к УКСу (дело № А57-33269/2024) назначено аж на 13 января следующего года, можно представить загруженность судов. Тем не менее сегодня им приходится разбираться в сугубо внутренних чиновничьих вопросах только лишь потому, что кто-то из правительства решил, вместо того, чтобы исполнять свои полномочия так, как полагается, фактически переложить их на другую ветвь власти. Очень странно всё это, с какой стороны ни посмотреть. И грустно за те же памятники.
Просим считать данную публикацию официальным обращением к главному федеральному инспектору по Саратовской области Виталию Сластному. Надеемся, в случае назначения проверки, при взгляде со стороны полная абсурдность, а возможно и незаконность происходящего будет еще заметнее.
"ОМ" следит за развитием ситуации.