Открытое письмо о литературном наследии Ю. Домбровского

Это письмо – обращение ко всей литературной общественности, к честным исследователям и добросовестным издателям произведений ЮО Домбровского. Я являюсь родной племянницей писателя и единственной из ныне живущих друзей и родственников свидетельницей его жизни, и прощания с ним в тот скорбный день на Кузьминском кладбище 2 июня 1978 г. После кончины ЮО я была доверенным лицом его сына- наследника – Виталия Юрьевича. Вторым наследником была вдова писателя Клара Фазулаевна Турумова.

Сегодня, после ухода из жизни К. Ф., произошла вопиющая несправедливость и грубо нарушены права наследников Виталия, его сына и дочери, внуков писателя и его невестки- жены сына, теперь уже покойного сына писателя. Нарушены они молодым господином А. В. Морозовым, совершенно не имеющим никакого отношения к семье и ныне незаконно распоряжающийся всем наследием Домбровского, как будто он единственный владелец прав. И это – вопиющая несправедливость!

Сегодня я прошу вашего внимания и защиты.

Случилось следующее. Юрий Осипович умер в 1978 году. У него и у его жены, Клары Фазулаевны Турумовой, своих детей не было, однако у него был родной сын от первой гражданской жены – Виталий. Литературное наследство тогда было поделено поровну, по ½ каждому. В январе 2022 года покинула мир Клара. Так получилось, что она не оставила после себя никаких распоряжений, не оставила завещания, но, тем, кто с ней общался, известно что она собиралась передать свой архив и права на произведения а также предметы двум музеям о чем ещё при её жизни были достигнуты устные договорённости: Государственному литературному музею Даля и Музею истории ГУЛАГа. После смерти Клары половина её права перешла её племянницам, но племянницы, очевидно, или не знали о договорённостях с музеями или же их ввели в заблуждение третьи лица одним из которых оказался упомянутый Морозов. Племянницы (а их трое) к тому же никогда не видели и не знали Домбровского. Будучи людьми, далёкими от книг они не имели толком представления о том кем он был и какое значение имеет для русской литературы. В итоге к судьбе наследия неродного и незнакомого им дядьки они отнеслись с соответствующим равнодушием, - они просто не пожелали всем этим заниматься. Вместо того чтобы поступить с доставшимся им литературным сокровищем благородно и по совести то есть передать его музеям как того хотела Клара они поступили иначе. Они послушали возникшего тут же Морозова о котором никто не слышал и никто его не видел ( в том числе и на похоронах Клары) однако почему- то он вошёл к ним в доверие под видом человека якобы смотревшего и ухаживавшего за ней в последние годы. В благодарность за это ему была подарена та самая половина Клары от литературного наследства Домбровского.

Но дело даже не в том кто и как на самом деле ухаживал за Кларой а так же был целый круг лиц включая сотрудников Музея ГУЛАГа а в том как Морозов повёл и показал себя с человеческой стороны дальше конечно же зная о своих нечистых делах и осознавая всё им совершаемое перед будущим Большим Судом.

После того как он договорился с племянницами разыгрался настоящий фарс: он обманул и стравил между собой два музея сотрудники которых приезжали за обещанными Кларой документами и предметами но получили только клочки да крохи. Долгое время вплоть до недавнего Морозов убеждал всех в том что то, что им досталось – это и есть весь архив а также в том, что он ничего не знает ни о составе ни о возможной пропаже значительной и по сути основной части от имевшегося.

Здесь остановлюсь, чтобы сказать о семейном архиве и разоблачить враньё Морозова. В нашем доме в Островском пер. (быв. Мёртвый) были антресоли. В одном из двух отсеков стоял странный ящик в форме чемодана, запертый на замок. Крышка его была плохо подогнана и поэтому её можно было приподнять и просунуть в него два пальца, что я однажды и сделала. И, как пинцетом вытащила несколько ветхих записок и конвертиков. Остерегаясь гнева брата, быстренько соскочила с лестницы и скрыла «преступление». У брата всё всегда было с детства под замком. Эти ветхие странички оказались письмами нашей мамы – бабушки, матери ЮОД ещё до его рождения, письма самого начала ХХ века! Они переданы мной в Музей ГУЛАГа. Значит это тот самодельный чемодан и был хранителем семейного архива. Когда я увидела в Музее точно такие же ящики-чемоданы, тут же вспомнила тот, в нашем доме и поняла главное – именно с ним и вернулся наш Гурин ( прозвище дано дядьке нами с братом в детстве).

Но вернемся к Морозову. Одновременно, не обладая полным исключительным правом а лишь его, подчеркну, половине долей на публикацию произведений Домбровского, он заключал договоры будто единственный хозяин полного права при этом требуя от издателей высоких гонораров и дополнительных выплат за любой чих. Пользуясь тем что дети и внуки живущие сегодня более чем скромно оказались далеки от наследственных дел потому что проживали в бывшей союзной республике и имели ограниченные возможности связи и доступа к информации Морозов фактически обкрадывал их.

Быть может он просто не знал о их существовании?

Всё он знал, кроме того и телефон у него был ведь это он забрал архив Клары с её записными книжками. Он даже звонил туда однажды, но вовсе не затем, чтобы договориться о публикации или поделиться гонораром как следовало бы честному человеку… В тот единственный раз он

 имел наглость предупредить потомков Домбровского что бы они остерегались меня, будто бы я и журналист Дуардович чуть ли не аферисты! Это про меня-то? Про родную тётку! Это про Игоря Дуардовича? Журналиста, честнейшего и благородного человека вот уже многие годы бескорыстно занимающегося изучением биографии Юрия Осиповича? Ничего себе – аферисты! Это было незадолго до того как я и Игорь поехали к внукам Домбровского и к его невестке – Екатерине Михайловне Домбровской, для восстановления справедливости. Чтобы напомнить им об их праве на наследие.

И сегодня этот подлый, недостойный человек, Морозов, обладающий мизерными знаниями о Домбровском, что легко выяснить обратившись к документам, имеет наглость называть себя исследователем и собирателем архива которого он никогда не собирал. Кроме того вместе с архивом вдовы им был присвоен и наш семейный архив а так же семейные реликвии. Имею в виду фанерный лагерный самодельный чемодан с архивом из нашего дома, видимо переданный Кларе моим братом. А ещё – деревянная фигурка старца. В моих «Воспоминаниях», опубликованных в Новом мире (2017 год, №7) я вспоминаю, как Домбровский ( а мы в семье его называли Гурин) рассказывал: «Послушай, милая! Этого старца вырезал из дерева один каторжанин ещё до революции и подарил моему отцу, адвокату, со словами: «это игрушка для Вашего сыночка». А сыночек-то это я!».

Ещё из прошлого. Не вытравить из памяти подмосковную станцию Товарная! Здесь в детстве не единожды с нашей дом. работницей Нюрой я выстаивала жуткие очереди. Отправляли посылки заключённому Домбровскому. В авоське – фанерный ящик, на нём чернильным карандашом адрес; вокруг грязь, ор и в сапожищах мужики на платформе выкрикивающие фамилии. Такое не забыть! Зимой, на морозе было особенно тяжело.

Терпение кончилось после последних незаконных публикаций, в частности в журнале «Знамя» (№№ 10-11 ), а также объявленного незаконного сбора средств на сайте planeta.ru, который поддержали в сообществе не ведающих что творят литераторов и блогеров.

И вот сегодня я обращаюсь к вам и прошу о помощи, и о справедливости! Прошу всех неравнодушных, во-первых, как можно шире распространить эту информацию, чтобы все знали о детях Домбровского, его настоящих и кровных наследниках. Во-вторых, прошу вас, если вы поддержали проекты Морозова, словом или делом, отозвать вашу поддержку в planeta.ru. Мне 85 лет и я сама не могу этого сделать. Я последняя кто видела и знала Домбровского – Гурина живым. Любовь друг к другу у нас была обоюдной! В наследство мне от него досталось имя – Далила. Это он выбрал мне имя в 1939 году по просьбе сестры, моей мамы – Натальи Иосифовны Домбровской. Только я теперь знаю, каким он был в жизни. К сожалению ему везло не только с хорошими и необыкновенными людьми, но и с проходимцами, откровенными мерзавцами, поэтому, бывало, его нередко обворовывали те , кому он так свято и по- детски доверял; теперь же обворовывают внуков. Очень жаль, что даже после смерти такие негодяи его находят. Однако он никогда бы не позволил происходить тому что происходит сейчас. С такими людьми разговор у него был короткий. И такие лжесвидетели и лжесобиратели как Морозов уж точно не достойны Домбровского.

И последнее… Мы требуем от Морозова дальнейшего согласования с нами любых публикаций, возвращения части семейного архива и реликвий, допуске к архиву, правообладателями которого мы также являемся, а также справедливых компенсаций за понесённый ущерб. В противном случае иска и наказания не избежать. Обращаемся мы и к издателям с требованием не публиковать произведения Домбровского и не сотрудничать с Морозовым, не получив нашего необходимого для каждой публикации согласия как обладателей ½ доли законного права. Если потребуется, мы готовы добиваться справедливости в суде.

Далила Портнова. И заинтересованные лица.