Тридцать лет назад, всего за один день, 11 октября 1994 года, курс американской валюты вырос сразу  более чем на четверть (за один доллар на фондовой бирже просили 3926 российских рублей). Спрос на деньги США в тот день превысил предложение более чем в 13 раз!

Россияне в панике бросились тогда штурмовать обменные пункты коммерческих банков, предлагавших заплатить за доллар 4900 рублей. Многие готовы были скупать американскую валюту у спекулянтов за любые деньги в предчувствии того, что курс «зелёного» продолжит расти, а «деревянного» (так называли слабеющий  рубль) – падать. Курс доллара в девяностые стал неофициальным индикатором инфляции, на него ориентировалось и в торговле, и в правительстве, по нему сверяли часы как по главному показателю, определяющему финансовое здоровье страны. 

На фоне долларового ажиотажа магазины чуть ли не каждый день переписывали ценники. Власти изо всех сил старались успокоить рынок, но когда председатель Центробанка Виктор Геращенко пытался объяснить, что курс национальной валюты упал не потому, что рубль ослаб, а потому что у Центробанка не хватило валютных вливаний и скоро всё наладится, народ рассудил иначе. После слов Геращенко спрос на зелёные купюры вырос ещё больше. Обменивая рубли на американскую валюту, россияне увидели в долларе своего защитника и спасителя от возможных потрясений. А на валютной бирже, когда всё отыграли обратно (уже 14 октября 1994 года курс доллара вернулся к отметке 2994 рублей), торговцы «забыли» понизить цены. Доверие к рублю упало ещё больше, когда в магазинах появились ценники с пометкой «у.е» (товар считали в условных единицах, то есть в долларах).

Впрочем, к обвалу национальной валюты народ приучали с лета 1992 года, когда Банк России впервые на свой страх и риск отпустил рубль в свободное плавание. Если раньше доллар можно было купить за 56 копеек, то с приходом Гайдара в правительство он подорожал в 223 (!) раза. Спустя несколько месяцев, 22 сентября 1992 года, произошёл второй, менее масштабный обвал – доллар вырос с 205,5 до 241 рубля. А всего за первые годы рыночных реформ курс рубля к доллару падал с 10 до 20% – пятнадцать раз, на 20 и более процентов – шесть  раз.

Никакой системы страхования вкладов в девяностых не существовало. Разуверившийся во власти народ привык хранить свои деньги «под матрацем» дома или вкладывать в «МММ», «Телемаркет» и другие конторы, сулящие быстрый доход. Наступало время финансовых пирамид, породившее армию обманутых вкладчиков, которые долго бегали по судам, да так и не могли вернуть присвоенные аферистами деньги. 

В 1994 году граждане нашей страны стали заложниками катастрофического падения рубля, который так и не смог устоять перед атакующим долларом. Оскал стихийного рынка, сопровождавшийся резким взлётом цен, вызывал в народе панические настроения. 

В произошедшем обвале рубля обвинили председателя Центробанка Виктора Геращенко и исполняющего обязанности министра финансов Сергея Дубинина, которым пришлось уйти в отставку. Однако позже возобладала другая точка зрения. И Геращенко, и Дубинин стали попросту заложниками ваучерной приватизации, проведённой Анатолием Чубайсом с помощью посредников-консультантов из США. Её последствия можно было смягчить, если бы отцы-приватизаторы заблаговременно создали в России национальный рынок ценных бумаг. Тогда, прежде чем купить акции приватизированных предприятий на Московской бирже, иностранцам пришлось бы обменивать доллары на рубли.  Таким образом можно было сформировать спрос на российскую валюту «глобальных инвесторов». Но об этом в начале рыночных реформ, проводимых в спешке, чтобы скорее покончить с социалистическим хозяйством раз и навсегда, младореформаторы почему-то не подумали. 

Лакомые куски приватизированной собственности небрежно выбрасывались на внебиржевой рынок, где заправляло небольшое число брокерских фирм, они и скупали российские активы за бесценок. Рынок акций приватизированных предприятий заработал у нас только в 1995 году с появлением Российской торговой системы (РТС). 

Принято считать, что «чёрный вторник» возник из-за того, что несколько крупных коммерческих банков заранее договорились вместе дружно играть против рубля, чтобы враз прилично на этом заработать. В докладе Государственной комиссии Совета безопасности  «О результатах расследования причин резкой дестабилизации финансового рынка» содержится вывод, что события 11 октября 1994 года поставили под угрозу национальную безопасность страны. Обвал рубля, как сказано в документе, произошёл из-за общего кризиса и из-за того, что «отдельные коммерческие банки проводили валютные операции, направленные на искусственный рост курса доллара, скупали валюту не для внешнеэкономических операций, а для перепродажи с целью спекулятивного обогащения». Главные валютные игроки, обвалившие рубль и наварившие на этом баснословные прибыли, хорошо известны. Это канувшие в лету «Мост-банк», «Нефтехимбанк»,  «Межкомбанк» и другие.

К «общему кризису», о котором говорилось в докладе Госкомиссии, привели стремительно ухудшавшиеся дела в экономике. С июня 1994 года стремительно нарастали «неплатежи», за четыре месяца они выросли в 6-7 раз. Деньги из экономики выводились и шли на биржу для скупки долларов, а зарплату сотрудникам платить было нечем. Мелкие и крупные фирмы нанимали консультантов, которые придумывали схемы ухода от налогов, рубли меняли на доллары и уводили в офшоры. Честно рассчитываться с государством считалось дурным тоном, в бюджете образовалась «дыра» в 40-45 трлн рублей. Это вызвало эмиссию и ускоренный рост инфляции.  

Прелюдией к «чёрному вторнику» можно считать серые дни в августе и начале октября 1994 года, когда спрос на обмен валюты превысил заявку банкиров на одновременный обмен сотен миллионов долларов. 

Казалось бы, Центробанк, а с ним финансовый и экономический блок правительства должен был насторожить столь странный запрос. Но разбираться в возникшей ситуации, выявлять причины всплесков спекулятивной активности и останавливать ушлых дельцов никто не стал. 

После того, как 11 октября 1994 года коммерческие банки снова завалили валютную биржу рублями и запросили к обмену 312 млн долларов, Центробанк попытался умерить аппетиты обнаглевших спекулянтов и согласился вывести на валютную биржу не больше 80 млн «зелёных». Но банкиры не захотели умерить свой пыл, и курс доллара резко скакнул вверх. В комментариях экономических журналов тех лет можно прочесть, что ЦБ якобы не «оценил» и не «представил» всю степень опасности, а руководство ММВБ сочло спекуляции на Межбанковской валютной бирже нормальным явлением в условиях свободной рыночной экономики. Минфин и Минэкономразвития от неприятного инцидента самоустранились.

Ельцин назвал октябрьские события «чёрного вторника» 1994 года «валютными спекуляциями по-крупному». Виктор Геращенко в своих мемуарах связал обвал рубля с «фундаментальной слабостью» экономики страны, вызванной падением производства. Бывший главный банкир страны признал, что развитие ситуации власти прозевали, и скачок курса случился в момент, когда резервов оставалось всего $300 млн Сергей Дубинин утверждал в своих интервью, что лишился своего поста «ни за что», а во всём виноват Центробанк, который «отказался проводить интервенцию, не согласовав с Минфином свои действия». Экономист Евгений Ясин, занявший пост министра экономики в ноябре 1994 года, посчитал, что «на самом деле произошла просто корректировка, обусловленная накоплением предыдущих ошибок», и «чёрный вторник» стал «расплатой за расслабленность и нерешительность» всей денежной политики страны того периода.

В то время ключевая ставка ЦБ РФ была высокой, и это не давало возможности наращивать кредитование, а денег в казне на поддержку реального сектора катастрофически не хватало. На фоне экономического спада, высокой безработицы и прогрессирующей инфляции снижалась ещё и экспортная выручка. Рыночные механизмы в стране подавлялись спекулятивным капитализмом. Отечественных товаров в магазинах почти не было, стихийные рынки заполонил дешёвый импортный ширпотреб. Реформаторы первой волны не думали об отечественном производстве. Они  считали, что всё можно и нужно покупать за границей, продавая в Европу нефть, газ и прочее сырье. Объём ВВП России уменьшился в 1994 году на 15%. Налоги собирались из рук вон плохо и от того план поступлений в бюджет, и так урезанный по социальным расходам, постоянно срывался. Банку России приходилось предоставлять кредиты правительству на покрытие бюджетного дефицита, превышавшего в то время 5% ВВП.

На этом фоне финансовая политика вызывала множество вопросов. Несмотря на нехватку денег на неотложные нужды, правительство позволяло себе лишние траты, а чтобы справиться с падением курса доллара, устраивались валютные интервенции. Под давлением импортёров Банк России неоправданно завышал курс рубля. Эксперты указывали на общую разбалансированность механизмов валютного рынка и советовали Центробанку отпустить рубль в свободное плавание, чтобы его курс формировался по рыночным законам, а регулятор не тратил на него резервы.

После «чёрного вторника» Банку России пришлось уже на следующий день, 12 октября 1994 года, повышать ставку рефинансирования со 130% до 170%. А с 1995 года переходить к крайне жёсткой монетарной политике, вводить валютный коридор. 

Зарплаты бюджетникам и пенсии стали задерживать по полгода. Правительству пришлось залезать в долги, просить деньги у МВФ, срочно организовывать масштабный выпуск ГКО, который напоминал строительство финансовой пирамиды, обрушение которой и стало причиной следующего, ещё более масштабного кризиса в 1998 году. 

В год легендарного дефолта была объявлена деноминация российской валюты в соотношении один к тысяче (!).

Что бы ни говорили участники  событий тех лет, но действия, а точнее бездействие правительства в ответ на наглое поведение валютных спекулянтов, наводит на мысль о том, что главной целью реформаторов были не рыночные реформы, не рост благосостояния населения, не финансовая стабильность, о которой они якобы пеклись, а обслуживание стратегических интересов Запада. Хотя, надо признать, что финансовую удавку на Россию стали накидывать ещё при Горбачёве, нарастив внешний долг до огромных размеров, а младореформаторы лишь продолжили и углубили дело, начатое под диктовку их западных кураторов.

В решающий момент, когда инфляция разогналась до неприличия, Центробанк поспешно понизил ставку рефинансирования и разрешил раздавать деньги почти даром. А когда банки снизили проценты по вкладам, вызвав отток денежной массы, Минфин ещё больше усугубил ситуацию, заявив, что с 1995 года введёт налог на доходы по вкладам. Клиенты банков начали поспешно снимать свои кровные со счетов в банках и скупать валюту. В июле население потратило на доллары 3,7 трлн рублей, а в сентябре уже … 6,6 трлн Центробанк не только не остановил долларовый ажиотаж, но и прекратил регулировать курс покупки и продажи валюты. Вероятно, тем самым чиновники хотели успокоить народ, напуганный очередным обвалом рубля. Коммерческие банки скупали доллары мешками. Предложение американской валюты на рынке росло, власть доллара на российском рынке укреплялась.  А инфляция в то время, как пишет экономист Александр Усов в работе «К истории реформ 1992–1998 гг.», стала инструментом, с помощью которого можно было «честно» нарастить капиталы в крупных масштабах.

Толстосумы действовали по проверенной схеме: начинали массовую скупку долларов на ММВБ, что порождало панические настроения, распускали слухи о том, что инфляция скоро съест все сбережения. Вслед за банкирами простые обыватели бросались скупать доллары и в результате инфляция действительно ускорялась. А когда паника достигала пика, спекулянты могли смело продавать доллары и подсчитывать деньги, сделанные из воздуха.

Подобные махинации приводили не только к обогащению новой «элиты», которая стала обслуживать интересы хозяев Запада в России, но и наносили удар по финансовой системе страны. Вознесённый до небес доллар стал главным инструментом в деле  ликвидации финансового суверенитета страны и способствовал захвату российского рынка западными производителями, что соответствовало стратегическим интересам Запада. 

От финансово-экономического закабаления России мы начали избавляться только теперь. Испытание на прочность состоялось, когда нашей стране  хотели навредить «адскими санкциями». Казалось бы, 14 пакетов жёстких запретов на ведение бизнеса  с «воюющей страной» должно было привести к повторению событий тридцатилетней давности. Но этого не произошло. 

Западу пришлось признать, что российские власти, набравшись опыта и терпения, извлекли уроки из событий тридцатилетней давности и поставили  управление финансовыми процессами на совершенно иной качественный уровень.

Автор: Юрий Алексеев