Из архивов: был ли Ницше непонятым «пророком»?
Теперь всё принадлежало ей. Теперь, когда её психически больной брат находится в соседней комнате и уже не проявляет никакого интереса к своим сочинениям и вообще к чему-либо, а её добрая мать, скажем прямо, ничего не понимает, Элизабет поняла, что ей необходимо сосредоточиться на работе. Она взяла на себя задачу: отредактировать сочинения своего брата, известного философа, и представить их человечеству так, чтобы их запомнили.
Но Элизабет столкнулась с большой проблемой. Несмотря на все свои усилия, она не смогла самостоятельно расшифровать все сложные мысли брата. С этой целью она привела Рудольфа Штайнера (да, основателя антропософии раннего периода) к себе домой, чтобы он объяснил ей, что имел в виду Ницше. Через некоторое время «Штайнер перестала говорить, что она не готова принять его руководство и не способна понять философию Ницше», — пишет писательница Сью Придо в новой биографии о философе под названием «Я динамит! Жизнь Фридриха Ницше» (2018)
Элизабет проглотила свою гордость и наняла редактора, чтобы помочь ей отредактировать неопубликованные произведения, которые она объединила в книгу, которую назвала «Желание власти» (1901). По мнению многих критиков, Элизабет исказила идеи своего брата в соответствии со своими крайне правыми и антисемитскими целями.
Этот поворот начал окрашивать творчество Ницше, умершего в августе 1900 года, в крайне правый цвет. Тот факт, что такие люди, как Муссолини, читали его книги, что Гитлер был приглашён Элизабет посетить архив, который она создала для Ницше, и стал заядлым читателем, только усугубил ситуацию. Гитлер использовал идеи Ницше для легитимации своих идей, но полностью исказил первоначальные намерения философа.
Шли годы, чистота репутации Ницше была порушена связью с нацистами. Но затем постепенно стали связывать его слова именно с идеями, продвигаемыми левой и детерминистской наукой. Всё это произошло вслед за идеей, которую философ сформулировал, и потрясла своих читателей в конце XIX века: идеей «смерти Бога».
Однако в последние годы начинают раздаваться и другие новые голоса. В новой биографии Придо она представляет философа застенчивым, одиноким и чувствительным человеком, обдумывающим свои идеи во время длительных прогулок («никогда не доверяй мысли, которая приходит к тебе дома») и вдохновляемым классической музыкой («без музыки жизнь была бы ошибкой»).
Фрейд показывает, как Ницше выступал против антисемитизма, в отличие от своей сестры, и выступал против её взглядов и взглядов её мужа-антисемита. В то же время на философском уровне один из самых выдающихся философов современности Джордан Петерсон с самого начала своей карьеры старается вернуться и поговорить о Ницше. Петерсон, клинический психолог по образованию, считает, что-то, как мы воспринимаем идею «смерти Бога», неверно, и что это восприятие сильно повлияло на то, кем мы являемся сегодня. Он стремится вернуть Ницше на «место» и называет его «пророком».
Пророчества гнева
Уже в начале своей карьеры, хотя он вырос в религиозной семье, и его отец был лютеранским священником (отец умер, когда Ницше было всего шесть лет), Ницше открыто выступил против институтов христианства, которые, по его мнению, исказили «ценности природы». Ещё в юности Ницше читал труды древнегреческих философов, интересовался культурой Возрождения, узнал о буддизме и сформировал представление о том, что жизнь включает в себя неизбежные страдания. Христианство и иудаизм, основанные на божественной идее, были, по его мнению, искажённой моральной системой, на которую люди опирались, чтобы различать добро и зло.
В своей книге «Рождение трагедии» и по другим поводам Ницше писал о боге Дионисе, боге вина, — который олицетворяет демоническую природу человека, страдание и хаос, неизбежно существующие в мире, и утверждал, что такое демоническая природа должна быть уравновешена Аполлоном, богом солнца и света. Аполлон создаёт гармоничную и прекрасную форму, которая обуздывает хаос и ставит его на законное место. Гениальность греческой трагедии, по мнению Ницше, состоит в том, что она сочетает в себе оба этих явления, оставаясь, таким образом, верной действительности.
Ницше был философом, который переживал жизнь, а не просто думал о ней. В XIX веке, в котором он жил, он начал замечать, что прогресс, открытость, современность и наука изменили жизнь людей и улучшили её, но также изменили и их цели. В новой реальности люди продолжали ходить в церкви, молиться как бы по привычке, верить в такие понятия, как «любовь», «благодать» и «милосердие», которые, по его мнению, искажали истину природы. Они продолжали зависеть от системы, построенной на божественной идее, но на самом деле, утверждал Ницше, они вообще больше в неё не верили. Для Ницше это «шоу» было худшей ложью.
В своей книге «Весёлая наука» Ницше впервые выдвигает идею «смерти Бога» через рассказ:
«Разве вы не слышали голос того сумасшедшего, который ясным утром зажёг фонарь и побежал по улицам города с криками: „Я ищу Бога! Я ищу Бога!“ — а так как в то время было много таких же людей, не верящих в Бога, мужчина вызвал громкий смех. […] Сумасшедший прыгнул в их толпу и пронзил их своим взглядом: „Куда делся Бог? Так я вам скажу! Мы убили его — ты и я! Мы все его убийцы! […] Какой поступок мы совершили, освободив эту землю от солнечных кругов? И куда оно теперь переместится? Куда мы движемся? дальше, дальше от всех солнц? Разве мы не падаем постоянно? Назад, вперёд, вбок, везде? И что есть ещё взлёты и падения? […] Самый святой и могущественный из всех, что он имел до сих пор в мире, его кровь была пролита нашим самым ножом — кто вытрет с нас эту кровь? Водный остров, способный нас очистить? Неужели это обряды искупления, священные игры, которые нам предстоит изобрести?[…]“»
«Теперь сумасшедший замолчал, сел и посмотрел на своих слушателей: они тоже заснули и странно смотрели на него. Наконец, он бросил на землю свой фонарь, который разлетелся на куски и погас. „Я пришёл рано, — сказал мужчина, — моё время ещё не пришло. Это грандиозное событие ещё в пути и оно блуждает — оно ещё не достигло моих ушей“».
На протяжении многих лет Ницше приписывали высказывание «Бог умер», как будто оно было сказано из легкомыслия и из желания «избавиться» от Бога, мешающего человечеству двигаться вперёд. Но Ницше на самом деле сказал: «Бог мёртв, и мы убили его». Эти его слова передают всю сложность идеи системы убеждений, фактически убившей собственное солнце. Ницше рассказывает о том сумасшедшем, который называет церкви «могилами и могилами Бога».
Но Ницше здесь говорит нечто другое, утверждает профессор Джордан Петерсон в видеозаписи лекции:
«Ницше на самом деле говорит здесь, что система, подобная системе христианства, или любая система, существовавшая тысячи лет, не может быть случайно стёрта, и никаких последствий не будет. Он говорит, что мы больше не различаем верх и низ. Что он подразумевает под этим метафорически? Место, где вы окажетесь, будет не нейтральным, а ужасным и омерзительным».
«Много раз вы слышите это предложение: „Бог мёртв“. Ницше видел, что, когда фундамент удалён, мы становимся нестабильными. Мы движемся назад и резко перешли черту между нигилизмом и крайними идеологиями. Он был особенно обеспокоен крайне левой идеологией и ещё в 1900 году предсказал, что в ХХ веке сотни миллионов людей умрут из-за краха наших представлений о мире».
В то время как Ницше «пророк» лишь предсказал хаос, в котором находится человечество, другие интерпретации утверждают, что Ницше-философ выражал через отрицание старой системы ценностей новую систему ценностей, которую необходимо создать. По этой причине Ницше заинтересовал коммунистических лидеров, нацистов, атеистов и даже последователей трансгуманизма, которые видят в Ницше человека, продвинувшего человечество в соответствии с их взглядами, а не так, как его понимает Петерсон: давайте подумаем о значении всего этого.
«Вопреки тому, что думают люди, Ницше не думал, что ответ („смерть Бога“, ммм) был таким простым», — говорит Петерсон и подчёркивает, что Ницше беспокоила проблема ценности.
Проблема ценности — это не проблема. вопрос «из чего сделан мир», или даже «как он устроен», которые являются скорее научными вопросами, а как человек должен вести себя в мире. Когда ценности рушатся, не бывает хороших или плохих ценностей или моральных стандартов, по которым можно судить о действиях человека. Вырастают крайние идеологии и идеи. Одна из них — идея равенства, которая характеризовала социалистическое и коммунистическое движение.
«На самом деле Ницше был противником идеи равенства», — поясняет Петерсон.
И приводит отрывок из книги Ницше «Так говорил Заратустра» из главы «О пауках» (паук-волк, поясняет Ницше, укус которого, по суеверию, вызывает безумный танец):
«Равенство прорывается тираническим безумием бессильных: тиранические похоти среди вас, самых скрытых, обёртываются, таким образом, словами праведности. Недовольное высокомерие, сдерживаемая ревность, возможно, высокомерие и ревность! ваши предки: эта вещь разгорается пламенем и мстительным безумием […] И замените меня этими уравнителями, потому что так говорит мне мера справедливости И не подобает им быть равными!»
Представление Ницше о «сверхчеловеке» также искажено. Идея пришла ему в голову, когда он пытался подумать, какими людьми мы были бы, если бы были умнее сегодняшних людей. Ницше думал, что ответ заключается в «воле к власти», которая движет людьми и поднимает их на более высокие места. Но это не политическая сила, не контроль над человеком или высшей расой, как понимал Гитлер, и не «сверхъестественная» сила, а связанная с интеллектуальной силой, психологическими способностями. Это не научные способности, не способность решать сложные уравнения или быстро изучать языки. Ницше считал, что это способность мыслить философски и понимать жизнь, в том числе через искусство, музыку и письмо.
Ницше думал, что такой человек, как писатель и поэт Иоганн Вольфганг фон Гёте (1749–1832), был близок к тому «сверхчеловеку», которого он себе представлял. Сверхлюди, как описывает их Ницше в своей книге «Так сказал Заратустра», — это те, кто строит свои собственные ценности. Они будут независимы в мыслях и не будут спрашивать, чем люди восхищаются, и следуют за ними. Они проложат свой собственный путь. Они также могут быть эгоистичными или причинять вред другим, если это поможет им достичь «больших дел». «Супермен» не будет завидовать успехам других. Он поймёт, что страдание — неотделимая часть хороших вещей. Он будет считаться с другими, но из осознания своей силы, а не из жалости или идеологии. Он не будет скромным, но застенчивым. И его будет интересовать культура как способ развития духовного мира народа.
В своей книге «Антихрист» Ницше написал вещи, которые могут пролить больше света на эту тему:
«Человечество — это не развитие в направлении чего-то лучшего, более сильного или высшего, как это распространено сегодня. Прогресс» — это не что иное, как современная идея, то есть ложная идея».
«С другой стороны, наблюдается постоянный успех отдельных случаев, в разных местах на земле и из культур, отличающихся друг от друга целью изменения, и они действительно составляют высшие типы: нечто такое, что по отношению к целому человечества, является своего рода „сверхчеловеком“. Такие добродетельные случаи успеха были, насколько это возможно, всегда, и возможно, что они всегда будут таковыми, и при определённых обстоятельствах поколения, племена, целые нации также могут быть такими».
Философ Вальтер Кауфман, известный знаток Ницше, в своей книге «Ницше: философ, психолог и антихрист» писал следующее:
«Иногда пророчества как будто состоят из способности человека настолько глубоко переживать свою несчастную судьбу, что она становится символом. В этом смысле мы можем сравнить Ницше с древними пророками. Он очень сильно чувствовал агонию, страдания и несчастья мира без богов, в то время как другие были всё ещё слепы к огромным последствиям, которые он был способен видеть, как если бы это была судьба будущего поколения».