Заметки госпитального священника: школа жизни

С началом специальной военной операции многие священники начали совершать служение в военных госпиталях. Служение в таких местах связано с рядом особенностей пастырского окормления, подготовки к Таинствам и их совершения. В этой заметке мне бы хотелось поделиться своим опытом госпитального служения и размышлениями об его особенностях.

Важнейшим аспектом в рассмотрении своеобразия окормления госпиталей является специфика подготовки к Таинству крещения. Абсолютное большинство тех, кто изъявил желание пообщаться в госпитале со священником, уже встретили Бога «вживую», им не нужно о Нём рассказывать, они с Ним «уже познакомились». Они побывали в зоне боевых действий, видели смерть своими глазами, ежеминутно ощущали на себе ее дыхание и выжили. Сам этот факт является неоспоримым доказательством бытия Бога. Он для них – объективная реальность. Поэтому в госпитале подготовка к Таинству крещения таких людей происходит особенным образом. Оглашение было пройдено ребятами там, на «передке», ещё до госпиталя. Бог есть! Сомнений в этом нет! Задача священника – лишь дать самые необходимые знания, задать правильный вектор их вере.

Пребывание в госпитале нельзя назвать комфортным временем отдыха. В течение всего этого периода его пациенты испытывают боль и дискомфорт. Но все-таки у госпиталя есть свои преимущества – например, у ребят есть время для чтения. В большинстве случаев те Евангелия, которые приносит им священник, не лежат у них на тумбочках. Ребята их читают, часто задают вопросы, делают закладки. Тот Бог, Который до этого момента для большинства из них был «безликим», через чтение Евангелия обретает облик Христа, с Которым они хотят жить, приняв Таинство святого крещения.

Часто подготовка к крещению занимает неделю или чуть больше (конечно, бывают случаи, когда крестить приходится в срочном порядке). В течение этих дней ребята находятся в духовном напряжении, они готовятся к тому, что скоро к ним придёт священник и в их жизни случится важное событие. Например, если крещение назначено на среду, то все предшествующие среде дни, каждый раз встречая в коридоре требную сестру, они напоминают: «У меня же в среду крещение!», что свидетельствует об их внутреннем напряжённом ожидании.

Ещё одной важной особенностью госпиталя является то, что его пациенты находятся здесь продолжительное время. Некоторые более года переезжают из одного медицинского учреждения в другое. Порой раненые прикованы к постели, лишены рук или ног, не имеют возможности обслужить свои самые необходимые нужды, не говоря уже о том, чтобы позволить себе прогулку на свежем воздухе или хотя бы по больничному коридору. Жизнь людей, находящихся в таких стеснённых обстоятельствах, становится достаточно однообразной. Это однообразие – тяжёлый крест, который приходится нести каждому обременённому телесным и душевным недугом вдобавок к постоянной боли, сменяющим друг друга операциям и медицинским процедурам.

В такой рутине день крещения является для готовящихся к нему по-особенному долгожданным, совсем не похожим на предыдущие. Наконец-то приходит батюшка и начинает доставать всё необходимое из своего требного чемодана. Уже здесь для крещаемого начинается Таинство. Перед ним появляется крестильный ящик, требная сестра зажигает свечи. Палата, к которой за длительный промежуток времени он привык, становится для него совершенно иным –внебольничным – пространством. Не выходя из госпиталя, он оказывается в абсолютно иной реальности. Даже больничная одежда, которая сопровождала его целые месяцы, меняется на особую, позволяющую не только духовно, но и физически прочувствовать всю важность совершаемого над ним действия. Действительно, удивительно видеть взрослого мужчину, одетого в крестильную рубашку, которая больше похожа на ночнушку, светящегося от счастья. Такие, казалась бы, незначительные детали вырывают крещаемого из обыденности и помещают в реальность, где совершается праздник, который посвящён именно ему. Лиши Таинство этих деталей – его восприятие будет уже совершенно иным. Да, оно не станет менее важным или менее торжественным, но какая-то ощутимая составляющая будет утеряна. А ведь в условиях жизненных испытаний важно донести каждый грамм радости тому, кто в этом так нуждается.

Теперь хотелось бы сказать и о Таинстве покаяния. Исповедь, которую приносит человек перед священником в госпитале, представляет собой некое подведение итогов того покаяния, которое совершилось в его душе во время предшествующих госпиталю событий. Исповеди не всегда бывают продолжительными – часто они являются очень краткими, но каждое слово такой исповеди исполнено особой силой, болью и сожалением. Священник в полной мере ощущает себя лишь свидетелем тайны общения человека и Бога – общения «лицом к лицу». Во время таких исповедей не нужно ничего спрашивать или как-то направлять человека. Он сам понимает, что главное, а что второстепенное. Он чувствует, где подробности важны, а где достаточно одного слова, которое рождалось в его душе так долго и болезненно. Такая исповедь полностью лишена пустоты, в ней всё взвешенно и пропущено через «фильтр» сердца.

Отдельно хотелось бы поделиться своими общими размышлениями о роли священника в госпитале. Конечно, роль священника многогранна. Однако я часто ловлю себя на мысли, что когда вхожу в палату, чаще всего в глазах людей вижу именно надежду – надежду на то, что, если священник к ним пришёл, то они не оставлены Богом, а значит, все их жизненные обстоятельства разрешатся благополучно. И речь здесь идет не только о физическом благополучии, ведь все понимают, что ампутированные руки и ноги не вырастут, а люди, лишенные зрения, после прихода священника не станут зрячими. Священник, пришедший к кровати больного, помогает в главном: победить страх. Да, врачи могут дать облегчение от боли, восстановить нарушенные функции организма, но победить страх перед смертью, всегда стоящей рядом, или перед неизвестностью, которая в дальнейшем ожидает каждого, может победить только Бог, через священника пришедший к больному (ведь ни у кого из пациентов нет опыта жизни с протезами, навыка ориентироваться в окружающем их мире без возможности видеть его; кто-то никогда не сможет заниматься горячо любимым делом, а многим предстоит полностью изменить привычный образ жизни).

Часто священнику не нужно ничего говорить – ему необходимо просто быть здесь и сейчас для того, чтобы у человека появились столь необходимые ему силы для продолжения непрекращающейся в его жизни борьбы.

Недавно я был в реанимации, причащал больного. Прочитал положенное чинопоследование. Было видно, что мужчина очень искренне молился вместе со мной. Я его причастил и когда стал складывать всё обратно в требный чемодан, он неожиданно взял меня за руку и начал плакать. В его глазах был страх. Он не мог разговаривать, а взгляд просил только об одном: чтобы я от него не уходил. Пришедший к нему священник был надеждой на то, что весь ужас, происходящий с ним, прекратится, смерть отойдет, и жизнь снова вступит в свои права. Со мной было такое впервые, и я растерялся. Мужчина сжимал мою руку, а я – его руку. Происходившее сопровождала полная тишина, прерывавшаяся лишь его плачем. Так мы простояли около пяти минут. Иногда мне казалось, что он отпускал мою руку, и тогда я пытался её убрать, но в ответ страдалец начинал со всей силой вновь прижимать её к себе. От происходящего было очень больно. В голове была пустота. Как ему помочь, я не знал. И вдруг, сам не понимая, как это произошло, я уверенным голосом сказал ему: «Всё будет хорошо!» И эти простые слова были им услышаны. Плач прекратился. А я почувствовал, что это не были слова формального утешения. Бог вместе со священником пришёл в реанимацию и через сказанное им дал страждущему надежду, именно тогда, когда в его душе надежда полностью иссякла.

Мне хотелось бы вспомнить ещё один случай. Он произошел, когда я причащал совсем молодого парня, страдающего раком крови. Уже когда я его причастил и стал уходить, он обратился ко мне: «Батюшка!» «Да», – ответил я. «Я хотел спросить, вы меня причастили и сейчас уйдете, но вы же будете за меня молиться?» Может быть, в виде текста невозможно передать в полной мере всю силу этих слов. Однако, находясь в палате, я чувствовал, что в этом вопросе был суд: да – значит жить; нет – значит умереть. Здесь вновь Бог через священника принес человеку надежду: «Не сомневайся, конечно, буду!» И по глазам юноши сразу стало видно, что надежда вернулась в его душу.

Госпиталь – это мощнейшая духовная школа для священника. Здесь он не узнает ничего нового, но в то же время хрестоматийные истины, известные ему с детства или из семинарии, приобретают какое-то особое значение. Услышь он их в повседневной жизни, эти истины не оказали бы на него никакого действия, но именно здесь, в госпитале, они получают ту силу, которая разбивает закостенелость сердца и, подобно току от дефибриллятора, вновь заставляет жить.

Однажды я шёл по отделению, и меня окликнули: «Батюшка, мне очень нужно с вами поговорить!» Я повернулся и увидел мужчину, с огромным трудом передвигающегося по коридору. Так как идти ко мне ему было очень сложно, то я подошёл к нему сам. «Вы хотели что-то спросить?» – уже традиционно для себя обратился к нему. Ведь чаще всего к священнику обращаются с вопросом. Но ответ последовал для меня крайне неожиданный: «Батюшка, нет, я хотел бы с вами кое-чем поделиться». Удивленно я ответил: «Да, внимательно вас слушаю». «Вы знаете, я теперь понял, что главное в жизни!» – произнес он. «И что же?» – с волнением спросил я. «Главное – научиться благодарить Бога!» После этих слов я был полностью потерян. Они прозвучали для меня, как только что открытая истина. Я стоял, смотрел на него и молчал. Слёзы наворачивались на глаза, и я ощущал своё полное ничтожество перед ним. «Батюшка, я благодарен Ему за то, что он научил меня благодарить!» – заключил незнакомец. Он с трудом стоял, говорил практически шёпотом, было видно, что сил в его теле совершенно нет, и он пришёл ко мне (именно он ко мне, а не я к нему), чтобы, спустив меня на землю с высоты ощущения важности своего сана, научить благодарить…

Конечно, размышлять о служении священника в госпитале, об опыте, который он там приобретает, можно бесконечно долго. И возможно, мне удастся поделиться ещё какими-то своими мыслями. Но завершая своё повествование, хотелось бы сказать, что госпиталь – это школа жизни, а находящийся в нём – ученик, причем как тот, кто находится там на больничной койке в силу самых различных обстоятельств, так и тот, кто пришёл туда, чтобы, в меру своих сил, нести свидетельство Христовой веры.

Иеромонах Амфилохий (Пушкарёв)

Публикация сайта Андреевского ставропигиального монастыря

Иллюстрация с сайта прихода во имя
священномученика Серафима (Чичагова) в Бутово