«Баллада о белом коне» Честертона: легенды важнее фактов?

В предисловии к своей «Балладе о белом коне» английский писатель Г. К. Честертон дал загадочный и заставляющий задуматься ответ на этот вопрос:

«Главная ценность легенды — смешивать века, сохраняя чувства; видеть все эпохи в великолепном ракурсе. В этом и состоит польза традиции: она телескопирует историю».

Комментарий Честертона требует некоторого разбора для полного понимания.

В этой балладе Честертон рассказывает о реальном короле — Альфреде Великом, христианском англосаксонском вожде Британии, который в IX веке противостоял нашествию язычников-датчан. Но Честертон строил своё повествование не на исторических документах, а на «народных сказаниях». Он утверждал, что без легенд мы бы мало что помнили о короле Альфреде. Он был бы просто одним из королей в те тёмные, бурные времена после падения Римской империи. Именно легенды сохраняют память о нём.

Зная, что Альфред был реальным королём, Честертон утверждал:

«Легенды — самое важное, что о нём известно».

Как же легенды об Альфреде могут быть важнее исторических фактов? Зачем принимать легенды, зная, что некоторые факты в них неверны?

Поэзия против истории

Поэмы и легенды стремятся проникнуть в суть предмета или темы, в то время как история зачастую касается лишь внешних деталей. Может быть, и неправда, что Альфред отправился переодетым в лагерь датчан, где пел и играл на арфе, как описано в поэме Честертона, но эта история метафорически правдива.

Легенда передаёт реальность исторической ситуации, в которой оказался Альфред: король был в окружении врагов, один, без помощи, и всё же он продолжал петь песню христианской и рыцарской надежды. Он бросил вызов язычникам в лицо, даже когда казалось, что победа невозможна. Легенда воплощает эту фундаментальную истину об Альфреде и выражает её в более высоком и полном смысле, чем все исторические подробности жизни короля.

Как сказал Честертон, легенда «укорачивает» или «сгущает» суть того, что значило быть королём для Альфреда и вести его одинокую войну на ветреных холмах вокруг Долины Белой Лошади. На самом деле легенды выражают не только то, что он сделал, как это могут сделать археологические раскопки или пыльные манускрипты, но и то, кем он был и какую роль сыграл в истории.

В своей «Поэтике» Аристотель говорит об этом следующим образом:

«Настоящее различие между историей и поэзией состоит в том, что одна рассказывает о том, что произошло, а другая — о том, что могло бы произойти. По этой причине поэзия — нечто более научное и серьёзное, чем история, потому что поэзия склонна излагать общие истины, а история — конкретные факты».

Легенда — это интерпретация истории, которая акцентирует внимание на универсальных истинах, содержащихся в частностях данного времени и места. Глаза поэтов, глядя на сырой материал человеческого прошлого, выхватывают главное и отбрасывают несущественное. В поэме, основанной на историческом событии, например, «Песнь о Роланде» или «Баллада о белом коне», поэт отбрасывает или переставляет факты в угоду той большой правде, которую хочет донести.

Многие историки, с другой стороны, просто каталогизируют информацию, не видя общей картины, из которой складываются эти кусочки головоломки. У них есть только разбросанные черепки керамики, вырванные страницы и скелеты, с трудом собранные воедино. Рассказчик легенд, напротив, возвращает к жизни мёртвых.

Конечно, в итоге эти два способа взгляда на человеческое прошлое — история и легенда — не должны быть взаимоисключающими. Их можно примирить. Дж. Р. Р. Толкиен писал в «Двух башнях»:

«Ходим ли мы в легендах или по зелёной земле при свете дня? Человек может делать и то, и другое. … Ибо не мы, а те, кто придёт после, будут творить легенды нашего времени. О зелёной земле, говорите вы? Это могучая материя легенды, хотя вы ступаете по ней при свете дня!»

Иными словами, повседневные реалии, исторические и научные факты — это одновременно и материал для легенды. Наша задача — воспринимать их как таковые, улавливать более широкий нарратив — мифическое качество событий, разворачивающихся вокруг нас, и «фактов» науки. Человеческая природа требует, чтобы мы находили больший смысл в нашей жизни и окружающем нас мире. Парадоксально, но, возможно, проблема не в том, что мы придаём слишком большое значение историческим или научным фактам, а в том, что мы не придаём им достаточного значения.

На пути к более полному представлению

Конечно, историк не ошибается, когда стремится к точности. Однако недальновидный подход к истории, при котором внимание уделяется только точным статистическим данным, прекрасно сохранившимся античным реликвиям, не задумываясь об их смысле, может быть хуже, чем отсутствие истории вообще. Недальновидный подход упускает из виду важнейшую составляющую человеческой истории: человеческую душу и её духовные битвы. Именно этот центральный конфликт в истории человечества искатель легенд, обладающий рентгеновским зрением, обнаруживает под всеми фактами и цифрами.

Возможно, в этом случае баланс между ними заключается в приверженности исторической точности, которая тем не менее сохраняет величественное, мифическое видение, что является единственным способом правильной интерпретации фактов. И, конечно, ни один хороший историк не должен спешить отвергать некоторые сказания как «всего лишь» легенды. Некоторые мифы оказываются как метафорической, так и буквальной правдой — и тогда история и легенда сливаются в одно целое, как реки-близнецы, впадающие в одно море. Победа короля Альфреда над врагами вопреки всем прогнозам кажется легендой, но это исторический факт.