Культ жаворонков. Действительно ли ранний подъем делает день более продуктивным

Раннему подъему учат нас пословицы и высказывания великих исторических личностей, к нему тяготеет и протестантская трудовая этика на Западе, и советская у нас. Сейчас в соцсетях наблюдается бум популярности раннего пробуждения: предприниматели, блогеры и лидеры мнений призывают присоединяться к «клубу пяти утра». По их словам, выигрывая несколько ранних часов, можно привести себя в форму, изменить режим питания и добиться огромных успехов на работе и где бы то ни было еще. Однако, как оказалось, люди, которые гордятся своим ранним режимом в соцсетях, отличаются не тем, сколько они работают, а тем, сколько всего им не нужно делать — потому что они богаты. Анита Чаудхури попробовала на себе самый модный режим сна и поговорила с экспертами о том, всем ли он подходит и что нужно, чтобы на него перейти.

Говорят, кто рано встает, тому бог подает. Но действительно ли ранний подъем делает людей более продуктивными и сосредоточенными?

На часах пять утра, я самодовольно иду по улице. Здания залиты персиковым рассветом. Гуру продуктивности говорят: «Выиграйте утро, и вы выиграете день». Награда за смехотворно ранний подъем — латте с овсяным молоком — уже завладела моим воображением.

Город еще не проснулся, и в тишине звуки, которые я до сих пор не замечала, выделяются особенно отчетливо. Раздается загадочный крик чаек. Я живу в Камдене, на северо-западе Лондона, до моря далеко, и я никогда раньше не слышала их здесь. Замечаю странный гул от газового счетчика моих соседей. Думаю, не позвонить ли мне им, чтобы сообщить об этом.

Теперь я знаю, что представление о Лондоне как о городе, где жизнь кипит круглосуточно, — ложь. Магазины на углу, которые, как я предполагала, работают всю ночь, закрыты ставнями, разрисованными граффити. Ага, что это я вижу? Человек. Он идет, покачиваясь из стороны в сторону, явно направляясь домой после долгой ночи.

Я прохожу мимо автобусной остановки, трое рабочих смотрят на пустую дорогу. Они не излучают энтузиазма победителей над вредным поздним режимом.

Возле круглосуточного тренажерного зала над экраном телефона склонилась пара, они оба одеты в серую лайкру. Возможно, они синхронизируют свои тренировки. Я желаю им доброго утра, но они испуганно забегают внутрь.

Мое настроение начинает ухудшаться. Ни в одном из восьми закрытых ставнями кафе, мимо которых я прохожу, я не могу получить своего утреннего кофе, поэтому я направляюсь в сквер, чтобы помедитировать. По пути я понимаю, что мужчина в капюшоне пошел за мной нога в ногу. В отчаянии я решаю отправиться домой. Он следит за мной? Я оглядываюсь назад — он исчез. Недосып выводит меня из себя.

Зачем мне все это? Я пытаюсь стать одним из членов элитного «клуба пяти утра». Ранний подъем становится все более популярным среди богатых и знаменитых: от Дженнифер Лопес, Дженнифер Энистон и Кардашьян до Марка Цукерберга, Тима Кука и Джека Дорси. Анна Винтур и Мишель Обама — тоже ранние пташки. Гвинет Пэлтроу рассказывает в соцсети, как она встает в пять утра, чтобы тридцать минут полоскать рот аюрведическим маслом, а затем приступить к двадцатиминутной трансцендентальной медитации, за которой следует танцевальная тренировка, разработанная ее подругой, фитнес-гуру Трейси Андерсон.

Ранний подъем как культурный феномен взорвал социальные сети после выхода книги Робина Шармы «Клуб пяти утра» и хештегов «чудо-утро» (#miraclemourning) и «час силы» (#powerhour). Фраза гуру лидерства Шармы «Владей своим утром, улучши свою жизнь» вдохновила легионы самодовольных, простите, очень дисциплинированных людей делиться своими упражнениями под тегом #5amClub (17,5 млн постов в тиктоке).

Скептик скажет, что все это — проявления магического мышления.

Люди верят, что если они сделают одно волшебное действие, встанут с постели, пока другие спят, то несомненно приведут себя в форму, перейдут на правильное питание и достигнут всяческих успехов.

Но я воодушевленный скептик, поэтому хочу попробовать.

Хотя меня нельзя назвать прирожденным жаворонком, во время пандемии мои отношения со временем изменились, как и у многих других. Поскольку вечером идти было некуда, ложиться спать поздно стало бессмысленно. Постепенно мое время пробуждения становилось все более ранним. И для меня как фотографа, вообще говоря, имеет смысл вставать на рассвете, чтобы поймать лучший свет.

В январе 2021 года я начала карантинный проект. Я поднималась на вершину Примроуз-Хилл, чтобы сфотографировать восход солнца. Что-то было в этой бледно-фиолетовой тишине, что казалось мне близким к религиозному опыту.

Я привыкла рано вставать. Но вот вскакивать сразу по пробуждении и идти на пробежку я вряд ли смогу. Обычно я встаю в 6:30 без будильника. Я не в лучшей форме в этот час. Я делаю растворимый кофе и полтора часа думскроллю, а затем собираюсь на работу. Может ли подъем в пять часов утра и соблюдение четкого распорядка дня сделать меня продуктивной и сосредоточенной? Я решила попробовать делать так в течение недели.

Перед рабочим днем я ложусь спать в девять часов вечера под аудиокнигу Шармы и вскоре засыпаю необычайно глубоким сном. В 4:50 мой будильник зазвенел на максимальной громкости. Сверху раздается стук: я случайно завербовала соседа в элитный клуб пяти утра.

Я завариваю кофе и плюхаюсь на диван. Но потом быстро вспоминаю, что это запрещено. Вместо этого я должна следовать формуле 20/20/20. Согласно этой схеме, с 5:00 до 5:20 вы выполняете энергичные упражнения; с 5:20 до 5:40 — медитация и ведение дневника; а с 5:40 до 6:00 — время чтения или обучения чему-нибудь. Я чувствую себя ужасно, несмотря на то, что спала восемь часов.

О тренажерном зале не может быть и речи, и, к счастью, он закрыт. Я решаю немного помедитировать, но через сорок минут я практически засыпаю. Я точно так же себя чувствую, когда нужно встать рано, чтобы успеть на самолет, только сегодня я никуда не собираюсь. Возникает чувство разочарования, а также неистового голода. На завтрак у меня каша, потом тост, потом два блина, потом ореховый батончик. К обеду меня тошнит и становится холодно. День проходит в тумане.

Второй день проходит еще хуже, потому что ночью я по какой-то причине плохо сплю. В нерешительности я встаю с кровати и иду на кухню, чтобы поставить чайник. В процессе я опрокидываю открытую коробку с овсяными хлопьями. Перехожу к коврику для йоги, но от «собаки мордой вниз» у меня кружится голова, поэтому я останавливаюсь. Перехожу к ведению дневника, но все, что мне приходит в голову, это написать: «Я хочу вернуться в постель, пожалуйста». Я быстро захожу в Duolingo, чтобы отметить для себя галочку «учеба», но эта ярко-зеленая сова — не идеальный спутник рассвета.

Сейчас шесть утра, впереди весь день, но мне уже едва хватает сил встать с дивана, не говоря уже о том, чтобы сесть на метро и поехать в офис.

Я пытаюсь работать, день проходит медленно, но затем у меня возникает странное чувство предвкушения чего-то замечательного. Что это, интересно? Тут меня осенило — всего пять часов и я смогу идти спать!

Третий день тоже проходит уныло, главным образом потому, что я сплю до восьми утра, а потом вспоминаю, что мне нужно ехать на встречу на другом конце города. Дневнику благодарностей придется подождать.

«Почему это настолько сложно?» — спросила я у Рассела Фостера, главы Института сна и циркадной нейробиологии Оксфордского университета. Но он отвечает вопросом на вопрос — почему я вообще хочу записаться в «клуб 5 утра»? Сказать, что он резко критикует фетишизацию раннего старта, было бы преуменьшением. Нет ничего принципиально важного в том, чтобы вставать именно в пять утра. Это просто желание быть лучше других. Все пошло от Бенджамина Франклина который сказал, что тот, кто рано ложится спать и рано встает, будет более здоров, богат и мудр.

Появлению этой идеи мы обязаны знаменитой протестантской трудовой этике. Она гласит, что работа — это хорошо. Что если ты не можешь или не хочешь работать — это плохо и аморально, а вот отказаться ото сна — достойный поступок.

Существует множество исследований, показывающих, что ранний подъем может сделать вас счастливее и способствовать правильному питанию. Однако Фостер указывает на серьезную ошибку.

Чтобы вставать в пять утра и при этом высыпаться, людям нужно ложиться спать в девять часов вечера. К сожалению, большинство из нас не могут этого сделать, потому что у нас есть дети и дела по дому.

Он отмечает, что наиболее восторженными сторонниками «клуба» являются люди, которые могут позволить себе передать управление жизнью на аутсорсинг. У этих успешных предпринимателей и гуру производительности есть деньги, чтобы платить людям за все, что мы обычно вынуждены делать сами. И навязывание этого графика другим людям — это чистое хвастовство: «О, разве я не великий человек и почему бы тебе не стать похожим на меня?» По правде говоря, большинство из нас не могут себе этого позволить.

Фостер сделал ряд важных замечаний, но я все еще хочу попробовать освоить раннее пробуждение. Станет ли со временем легче? Хизер Дарволл-Смит, психотерапевт, специализирующийся на сне, не уверена. Она считает, что у каждого из нас свои биологические часы. Есть жаворонки, есть совы, но на самом деле большинство людей находятся где-то посередине. Итак, найдутся люди, которые смогут ложиться спать в десять вечера и естественным образом просыпаться в пять утра, и это распорядок дня, соответствующий их хронотипу. Многие из нас не таковы, но при этом мы вынуждены подстраиваться под рабочий график и ночные смены.

На четвертый день моего эксперимента я превратилась в ворчливого несчастного человека. Вечером я не пошла в паб, потому что пиво и пробуждение на рассвете — не самое лучшее сочетание. Я очень раздражена на работе, и все время хочу упомянуть, что мало спала, но воздерживаюсь. Коллеги могли бы позавидовать моей самодисциплине.

Пятый день. Я сплю до 5:43, а затем ем на завтрак соленую карамель «Магнум». Шестое утро более удачное. Седьмой день — это бесплодная кофейная одиссея, и я понимаю, что выход на улицу заставляет меня чувствовать себя намного более энергичной и оптимистичной.

Я решаю поговорить с обычными людьми, которые вступили в «утренний клуб». Например, Дженни Уилсон, цветотерапевт, каждое утро встает в 4:55 и, пока остальные члены ее семьи спят, быстро принимает душ, а затем пробирается в свободную комнату, чтобы начать свой день.

Она называет это время своим волшебным часом: если у нее получается таким образом выкроить время для себя, в остальной части дня все становится на свои места, как по волшебству. Ее ритуал всегда один и тот же: тридцать минут йоги, затем двадцать минут медитации, затем произнесение вслух своих намерений на день. Закончив с этим, она готовит завтрак своим детям и вступает в свою обычную жизнь. Для нее это возможность начать день с чувством выполненного долга перед собой.

На восьмой день я просыпаюсь в 5:04 без будильника. Утро манит. Должна ли я встать с постели, чтобы насладиться моментом? Нет. Я решаю вернуться к своему привычному ритму утра, только теперь я иначе буду расставлять акценты. Неделя не была пустой тратой времени, вовсе нет. Этот эксперимент заставил меня осознать, сколько времени я теряла раньше, особенно по утрам. Важно не то, когда вы встаете, а то, как вы решите использовать те драгоценные минуты, которые у вас есть.