Родильный покой: калининградских врачей вновь сочли виновными в убийстве ребенка

Присяжные признали бывшего главврача Калининградского роддома №4 Елену Белую и неонатолога Элину Сушкевич виновными в убийстве новорожденного в 2018 году. Дело слушалось в Мособлсуде — именно там в 2022 году этих врачей уже приговорили к лишению свободы на 9 и 9,5 лет, но Президиум Верховного суда отправил их дело на новое рассмотрение. По версии следствия, подсудимые умышленно ввели младенцу смертельную дозу сульфата магния, чтобы имитировать его смерть в утробе матери и тем самым не допустить, чтобы ухудшилась статистика роддома по детской смертности. Присяжные решили, что фигурантки не заслуживают снисхождения. Новый приговор врачам должны вынести 31 июля. Подробности дела — в материале «Известий».

В чем обвиняли Белую и Сушкевич

Присяжные в Мособлсуде 29 июля вынесли вердикт калининградским врачам Елене Белой и Элине Сушкевич по делу об убийстве младенца. Они единогласно признали подсудимых виновными в умышленном причинении смерти ребенку, появившемуся на свет в калининградском роддоме в ноябре 2018 года, и не заслуживающими снисхождения.

По версии следствия, 5 ноября в роддом № 4 Калининграда поступила гражданка Узбекистана Заримхон Ахмедова, которая на раннем сроке беременности родила мальчика весом около 700 гр. Поскольку ребенок родился глубоко недоношенным, в роддом была вызвана реанимационная бригада неонатологов областного перинатального центра. В числе приехавших врачей была и анестезиолог-реаниматолог Элина Сушкевич.

Следствие полагало, что исполняющая в тот момент обязанности главврача роддома Елена Белая выступила организатором преступления, а Элина Сушкевич — исполнителем. Белая, как полагают следователи, поручила прибывшей в стационар Сушкевич ввести младенцу летальную дозу сульфата магния, чтобы имитировать его смерть еще в утробе матери.

Как утверждало следствие, мотивом преступления стало то, что Белая на тот момент ждала переназначения на должность главврача, поэтому ухудшение показателей младенческой смертности могло повлиять на эти перспективы. Имитация внутриутробной смерти ребенка должна была, считают следователи, помочь сохранить позитивную статистику и имидж медучреждения.

В материалах дела есть аудиозапись разговора Елены Белой с подчиненными 6 ноября 2018 года, то есть на следующее утро после рождения ребенка. На записи главврач отчитывает подчиненных за оказание реанимационной помощи ребенку в тяжелом состоянии и требует переписать его медицинскую историю.

Дело вызвало большой резонанс — за подсудимых вступилась часть медицинского сообщества. В частности, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль опубликовал заявление, в котором указал, что выводы следствия «о жизнеспособности» ребенка были преувеличены.

Как заявил тогда Леонид Рошаль, «глубоко недоношенный мальчик родился в агональном состоянии», а из признаков «живорождения» у него было лишь сердцебиение: ребенок не дышал, и у него не было пульса. В письме также сказано, что результаты спектрографического исследования, которое показало большую концентрацию сульфата магния во внутренних органах младенца «не могли служить доказательством убийства», так как оно было проведено только через пять месяцев после его гибели.

— Кроме магния, в крови ребенка были повышены показатели цинка и железа, — сказал Леонид Рошаль «Известиям» после одного из судебных заседаний. — Просто мама в процессе беременности получала препараты, которые содержат и то, и другое, и третье. В истории болезни есть очень много всего, от чего ребенок мог умереть.

Вместе с тем Леонид Рошаль заявил, что считает Елену Белую виновной в подделке медицинских документов, и призвал лишить ее врачебного диплома.

Но были и другие мнения. Редактор профессионального сайта «Медицинская Россия» Игорь Артюхов напомнил о компрометирующем разговоре Белой с врачами и ее указаниях о фальсификации документов, считая это весомыми доказательствами по делу.

Как развивалось дело Белой и Сушкевич

Обвинение в убийстве малолетнего лица, находящегося в заведомо беспомощном состоянии (ч.2 ст.105 УК РФ) Белой и Сушкевич предъявили еще в 2019 году, после чего началась шестилетняя история его рассмотрения в судах.

В 2020 году в Калининградском облсуде присяжные оправдали Сушкевич и Белую, однако прокуратура оспорила это решение. В мае 2021 года Первый апелляционный суд общей юрисдикции отменил оправдательный приговор. Дело направили на повторное рассмотрение в Мособлсуд, который и принял в итоге обвинительное решение в сентябре 2022 года, приговорив фигуранток к 9 и 9,5 года колонии.

В декабре 2023 года Верховный суд отклонил кассационную жалобу защитников подсудимых на приговор. Суд счел неубедительными доводы защиты о том, что у осужденных не было умысла на преступление.

Но в октябре 2024 года Президиум Верховного суда внял доводам адвокатов осужденных и направил дело на повторное рассмотрение. А в декабре того же года Первый апелляционный суд общей юрисдикции отменил приговор Мособлсуда и постановил вновь провести судебное разбирательство.

Во второй раз Мособлсуд начал рассматривать дело Белой и Сушкевич 1 января 2025 года.

На всех этапах процесса адвокаты подсудимых пытались доказать присяжным и суду невозможность причинения смерти младенцу с помощью высокой дозы сульфата магния. По их словам, ребенок умер собственной смертью.

Подсудимые вину не признали, но Элина Сушкевич призналась в фальсификации документов.

Что рассказали другие врачи

На последнем процессе в Мособлсуде сотрудники четвертого роддома выступили свидетелями. Одна из врачей акушеров-гинекологов рассказала, что потерпевшая Ахмедова поступила в стационар вечером 5 ноября 2018 года, «чувствовала себя плохо и плакала».

— Родился глубоко недоношенный ребенок, но был живым, — сказала свидетель. — Родился на 24-й недели беременности, весом 700 граммов.

На утреннем совещании дежурная смена врачей отчитывалась за работу — докладывала количество родов за сутки с именами пациенток, временем рождения и состоянием здоровья. Елена Белая, по словам, свидетеля использовала нецензурную брань и угрозы, приказывала переписать историю родов и историю новорожденных, сообщить потерпевшей, что ребенок родился мертвым.

— Таких детей живыми не должно рождаться, мы портим статистику, портим репутацию, — пересказала свидетель позицию Белой. Также, по ее словам, главврач роддома стремилась к повышению в должности.

О смерти ребенка стало известно после 12:00 часов того же дня.

Еще одна свидетель, старшая медсестра роддома №4, отметила, что до 9 часов утра видела ребенка в инкубаторе на аппарате для искусственной вентиляции легких. Ребенок был жив, монитор показывал сердцебиение. Далее, со слов свидетельницы, пришла Елена Белая и выгнала медсестер из палаты в коридор.

— Через некоторое время после этого она вышла и сказала убрать палату, так как ребенок умер, — сказала свидетель. — Через два дня все данные, которые касались родов Ахмедовой и названия использованных препаратов были замазаны по распоряжению Белой.

На суде выступила и акушер-гинеколог, которая принимала роды у потерпевшей. Она рассказала, что к 12 часам следующего дня услышала от персонала, что ребенок умер. Это сообщение прозвучало без подробностей.

— Ребенок был живой, и мать очень беспокоилась за него, потому что знала о его тяжелом состоянии, — сказала врач. — На общем собрании все врачи также знали о состоянии ребенка.

Адвокат потерпевшей Лариса Гусева после оглашения вердикта заявила «Известиям», что довольна решением присяжных.

— Решение единогласно, из-за чего в апелляции будет гораздо сложнее сломать этот вердикт, — сказала адвокат. — Нам было важно довести это дело до конца, потому что на месте моей доверительницы мог оказаться любой человек.

А Леонид Рошаль, комментируя решение, отметил, что хочет поблагодарить присяжных, но не тех, которые рассматривали дело сейчас, а калининградских, которые оправдали врачей в 2020 году.

— Хочу также сказать большое спасибо Верховного суду за то, что они вернули дело на дополнительное расследование. Это имеет большое значение, — сказал он «Известиям». — Я не совсем понимаю, почему дело вернули опять в тот же суд, который уже вынес врачам обвинительный приговор.

По мнению Леонида Рошаля, прошлое рассмотрение дела «не выдерживало никакой критики», поскольку «судья выступал не как судья, а как прокурор».

— То, что они не виновны, и что Сушкевич не убивала ребенка, я говорю как специалист, который 20 лет посвятил хирургии новорожденных, — сказал врач.

Каким может быть новый срок

После вынесения обвинительного вердикта суд может либо вынести обвинительный приговор, либо распустить коллегию присяжных, рассказала «Известиям» адвокат юридической группы «Яковлев и Партнеры» Евгения Рыжкова. При назначении судом нового наказания предыдущий приговор учитываться не будет, но суд может учесть уже отбытый подсудимыми срок нахождения под стражей.

— Преступление, в котором обвиняют Белую и Сушкевич, предусматривает от 8 до 20 лет лишения свободы, а в качестве крайней меры — вплоть до пожизненного заключения, — сказала адвокат. — Однако женщинам по закону пожизненное наказание назначать нельзя.

Если бы присяжные сочли подсудимых заслуживающими снисхождения, суд не смог бы назначить им более 11,5 года лишения свободы, но мог назначить более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление.

Дело, по словам Евгении Рыжковой, было сложным, поскольку присяжным пришлось объяснять не только юридические, но и медицинские вопросы и тонкости.

— Исходя из этого присяжные должны были определить, умер ребенок собственной смертью или нет, — сказала адвокат. – А если нет, то кто в этом виноват. Такие дела — одни из самых сложных даже для профессиональных участников процесса. Подобных дел об убийстве младенцев медработниками я не припомню, а уголовных дел о причинении смерти по неосторожности достаточно.

За обвинительным вердиктом практически наверняка последует обвинительный приговор, считает адвокат МКА «Аронов и Партнеры» Андрей Орлов.

— Закон позволяет судье преодолеть обязательную силу вердикта и вынести оправдательный приговор, если суд посчитает, что в действиях подсудимых нет признаков преступления, — сказал адвокат. — Также судья вправе распустить коллегию присяжных и направить дело на новое рассмотрение. Но на практике судьи крайне редко пользуются этими полномочиями.

Предыдущий приговор с реальным лишением свободы больше не имеет для суда юридической силы, отметил Андрей Орлов. При этом срок лишения свободы по новому приговору может быть как мягче, так и строже предыдущего. Все зависит от внутреннего убеждения судьи, а также наличия новых доводов сторон или фактических обстоятельств, представленных при повторном рассмотрении дела, указал адвокат.

— На практике вышестоящие суды часто стремятся к отмене оправдательных приговоров, при этом отмена обвинительного приговора могла говорить о том, что по делу были допущены нарушения, — сказал адвокат.

По словам Андрея Орлова, на практике педиатров, акушеров и неонатологов чаще обвиняют не в умышленном убийстве, а в причинении смерти по неосторожности (ст.109 УК РФ). Так, в июле 2024 года Гагаринский райсуд Москвы признал троих врачей столичного роддома №4 при больнице имени Виноградова, акушеров-гинекологов Гиорги Каладзе и Анастасию Каюмову и завотделением патологии беременности Марину Кирия виновными в смерти младенца, не выжившего после родов.

Суд освободил всех троих подсудимых от наказания из-за истечения сроков давности, но Каладзе получил полтора года условно за подделку документов в медицинской карте.