«Если можно попасть в ад, то это именно то место»

Экс-заключенные рассказали, что происходит в «пресс-отрядах». Их свидетельства публикует Зеркало. В гомельской женской колонии есть два отряда, которые считаются «пресс-отрядами». Их особенность — многочисленные провокации и доносы, а также крайне жестокое отношение к политзаключенным. В один из них попадала Мария Колесникова в начале своего пребывания в колонии. Другие женщины, которые прошли через «пресс-отряд» и уже освободились, рассказали о происходящем там: как организуют «подставы», режут наволочки и подбрасывают гусениц в кружки. Расследование «Пытки и жестокое обращение в гомельской женской колонии № 4» подготовил Международный комитет по расследованию пыток в Беларуси. Это спецпроект правозащитной организации «Правовая инициатива», основанный вместе с беларускими и международными правозащитниками. Для исследования авторы документа изучили 20 интервью с бывшими женщинами-политзаключенными, которые отбывали наказание в ИК-4 в период с мая 2021 по февраль 2024 года. Интервью подготовили правозащитники «Вясны» и «Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси». Все персональные данные из интервью изъяты, чтобы не создать новые сложности и проблемы для женщин-осужденных, которые остаются в неволе. «Запрещают с ней вообще разговаривать» Наиболее известные политические заключенные находятся под большим контролем и давлением, говорится в исследовании. Таких, а также тех, кто отказываются от сотрудничества, признания вины и иных действий, требуемых от них администрацией, помещают в так называемые пресс-отряды. Таковыми в ИК-4 считаются 9-й и 18-й отряды. Их специфика в том, что находящиеся там заключенные постоянно следят друг за другом и сообщают администрации о любых нарушениях, а также постоянно провоцируют или даже подстраивают нарушения. По информации освободившихся женщин, Марии Колесниковой уделяется самое пристальное внимание со стороны администрации. Первоначально она находилась в 18-м отряде. В нем нет других политзаключенных. Поэтому свидетельств о том, что происходит с ней самой, не так много. — Маша Колесникова, она одна в отряде, то есть с ней «политических» никаких нет, запрещают с ней вообще разговаривать, — рассказала одна из собеседниц правозащитников. «Это была просто подстава» В определенный момент Мария попала в ШИЗО. По информации авторов доклада, причиной стало «то, что одолжила часы на время дежурства другой девочке». Давать другим заключенным свои вещи нельзя, администрация считает это нарушением. — Девочка, которая участвовала в спортландии, <…> смогла уговорить Машу одолжить ей часы, — вспомнила бывшая политзаключенная. — Буквально через небольшой промежуток времени в отряд пришли сотрудники колонии, то есть это, очевидно, была просто подстава. И на Колесникову написали рапорт. И я так понимаю, это было ее первое нарушение, после которого ее отправили в ШИЗО. В исследовании правозащитников приведено имя девушки, которая попросила часы, — Стелла Мамулян. Другие заключенные характеризовали ее как человека, который «работает с ментами». После участия в провокации она получила возможность общаться с осужденной из другого отряда, следует из свидетельств в докладе. Об истории с часами Колесниковой раньше сообщало издание «Наша Ніва». Позднее с редакцией связались знакомые Стеллы, чтобы представить ее позицию. Бывшая заключенная говорила друзьям, что Мария дала ей часы на время соревнований, но прямо во время них к Стелле подошли сотрудники и их забрали. Взыскание за это получили обе — и Колесникова, и Мамулян. Правда, Марию отправили в ШИЗО, а Стеллу лишили длительного свидания. Также одна из бывших заключенных вспомнила, как ей «наливали воду» в туфли. По ее словам, с Колесниковой в определенный момент случилось то же самое. — Я потом смеялась, говорю, меня очень высоко подняли. Двум человекам во всей колонии, это мне и Маше Колесниковой, налили воду в туфли, — рассказала она. «У меня были постоянно гусеницы в кружке с чаем» В докладе правозащитников приведены свидетельства нескольких бывших заключенных, которые вспоминали отряд № 9. Его также называют «пресс-отрядом» или «пресс-хатой». — Один из основных отрядов, где происходили эти жуткие вещи, это девятый. Его среди осужденных часто называют, особенно среди политзаключенных, «пресс-хатой», ну, «пресс-хата» не в понимании того, что комната там есть какая-то, а в том смысле, целиком отряд, — вспоминала освободившаяся заключенная. — Это самый жестокий отряд, если вот можно попасть в ад, то это именно то место, — приводят правозащитники еще одно свидетельство. — У меня в этом отряде были порезаны наволочка, простыня. Были постоянно гусеницы в кружке с чаем, постоянно вывернутое ведро воды на постели, — рассказала другая женщина, которая прошла через «пресс-отряд». Осужденные в женской колонии № 4 в Гомеле. Фото: sputnik.by В отряде № 9 «политические», помимо работы на фабрике, были вынуждены выполнять множество дополнительной работы. — Те, кто стоит на профучете по экстремизму, ходят независимо ни от чего на все чистки картошки, морковки, лука. Бывало такое, что три дня подряд мы чистим картошку с луком. Бывало, что мы 80 мешков картошки должны были почистить. Ну, там нас идет человек 20, за пару часов мы должны очень быстро все это почистить тупыми ножами, — цитируют авторы доклада свидетельство бывшей политзаключенной. Само пребывание в этом отряде используют как метод давления. — Она отказалась писать помилование, — вспоминала бывшая заключенная историю другой женщины. — Ее переводят в 9-й отряд. У нее в телогрейке находят вшитые лезвия, и она идет на наказание, на комиссию. Она отделалась предупреждением. Но ей оперативник сказал: «Если не хочешь продолжения, напиши на помилование». И она тогда написала на помилование. Тогда ее перевели обратно. — У меня тоже были угрозы от Черного (речь об оперативном сотруднике Игоре Черном. — Прим. ред.), — рассказала бывшая заключенная. — Последние разы, когда мы с ним коммуницировали насчет моих нарушений, он меня грозился перекинуть в девятый, с иронией, ну типа: «Ну что ты, ну классный отряд же, че ты начинаешь?». «Любила давать индивидуальные задания» По свидетельствам бывших заключенных, «организовывал» отряд № 9 «самый рьяный» оперативный сотрудник Александр Кузнецов (позднее он перешел в отряд № 18). Начальница отряда № 9 — Ангелина Максимчикова. Провокации происходили не только с ее разрешения, но и по ее прямому заданию, утверждают собеседницы правозащитников: — Все происходящие ужасы в колонии, большинство из них, они преднамеренные, то есть это специально сделано по указанию от сотрудников. Чаще всего от сотрудников оперчасти и начальника колонии. Но также там присутствовали сотрудники такие, как Ангелина Сергеевна Максимчикова, начальница 9-го «пресс-отряда», которая участвовала точно так же в различных избиениях, гноблениях, вымогательствах и прочем. Максимчикова любила давать индивидуальные задания именно по политическим заключенным. <…> Люди просто приходили к ним и кидали в лицо свое грязное белье, где-то в месячных, где-то там в г*вне, в моче, просто вонючее, потное. По свидетельству освободившихся женщин, в отряде № 9 — множество других заключенных, кто согласился сотрудничать с администрацией колонии. Через таких людей сотрудники «подставляли» неугодных заключенных. — Опер дает команду «фас»… А с учетом того, что в 9-м отряде почти все работают на опера, можно команду дать любому или всем. Этот человек подбрасывает иголку, потом неожиданно приходит обыск, находит эту иголку или этот нож из машинки, и составляется рапорт за хранение запрещенного предмета, — говорится в исследовании.