Учит петь собак и устроил свалку: как легенда 90-х довёл свой подъезд до ручки и почему соседи боятся Михаила Муромова

Для соседей, Михаил Муромов не артист-легенда, а «тот самый мужик с пятого этажа», с которым каждый день нужно делить лестничную клетку, переживать неожиданные концерты и выносить причуды творческой натуры.

Кто такая Клара Моисеевна и почему она стала героем коммунальной эпопеи

В центре этой истории - Клара Моисеевна, энергичная и вечно ироничная пенсионерка, известная в доме как человек, способный разрулить любой конфликт. Но с приездом в дом нового, громкого и непредсказуемого соседа всё изменилось.

«Когда узнала, что артист будет жить надо мной, даже обрадовалась, — вспоминает Клара Моисеевна. — Думала, может, жизнь станет интереснее. А в итоге научилась спать при любой громкости!»

Сначала всё действительно казалось безобидным: бренчанье гитары по вечерам, песни, которые разносились эхом по всему подъезду. Но затем началась совсем другая «музыка» — визиты многочисленных поклонниц, затяжные ночные посиделки, крики, ссоры, звон бокалов. Иногда казалось, что стены дрожат от басов и ругани, а жизнь теперь идёт по расписанию Муромова, а не всего дома.

Соседи сбивались в мини-коалиции: кто-то предлагал не обращать внимания, кто-то грозился вызывать полицию, кто-то просто покупал беруши оптом. Самые стойкие пытались поговорить с артистом, в ответ слышали: «Женщина, не мешайте жить!» или «Ну я ж не каждый день!»

Новые традиции: день рождения длиной в неделю

Особое испытание для жильцов - 18 ноября. Если обычный день рождения длится вечер, то у Муромова праздник превращается в целую неделю карнавала. С раннего утра до поздней ночи - гости, тосты, музыка, хлопки шампанского, крики «браво!» и… бесконечный хоровод незнакомых лиц в подъезде.

Иногда кажется, что к празднику подключается вся Москва: бутылки на лестнице, смех на весь двор, нетрезвые компании устраивают дискуссии прямо под дверями соседей.

«Было время, когда мы с мужем просто уходили ночевать к дочери, — признаётся соседка с третьего этажа. — Потому что поспать невозможно. А потом наутро идёшь, а на площадке как после кораблекрушения».

Бывали даже попытки самоорганизации: мужчины подъезда обсуждали, не вынести ли на лестничную клетку диван, чтобы хотя бы «все были при деле» и шум не мешал.

А когда артисту туго с деньгами, а бывает и такое, — соседи удивительным образом превращаются в коммуну. Кто приносит ему малину или свежую булку, кто-то домашнее варенье.

Мол, пусть лучше пьёт чай и вспоминает старое доброе, чем собирает шумные компании. Эта противоречивая доброта - то ли попытка успокоить, то ли проявление старой советской привычки: «наш хоть и странный, но свой».

Женская стойкость против мужской харизмы

Но бывают и эпизоды, после которых даже самая терпеливая Клара Моисеевна теряет самообладание. Однажды, как она сама говорит, «получила на свою голову» вечерний визит артиста.

Дешёвая "Хванчкара", шаткая походка, голос на полдома - Муромов попытался что-то объяснять, пел, шутил, но в какой-то момент стал слишком навязчивым. «Выгнала, как мальчишку! - вспоминает она. - Но ещё долго в подъезде оглядывалась».

Обыденность звезды: что на самом деле происходит за дверями квартиры

Люди со стороны уверены: звезда - это всегда праздник. Но закулисье жизни Муромова куда прозаичнее. В будни артист часами гоняет на повторе свои хиты, подпевает пластинкам, играет для своих собак (да-да, он действительно учит их петь), а иногда просто ходит из комнаты в комнату, забывая, зачем открыл дверь холодильника.

Квартира постепенно превращается в своеобразный музей рок-н-ролльного быта: пятна на полу, посуда с позавчерашним ужином, царапины от когтей, стопки виниловых пластинок и старые афиши.

В такие моменты некоторые соседи даже начинают сочувствовать: неужели вот так выглядит старость артиста, который ещё недавно собирал стадионы? Но сочувствие быстро улетучивается, когда вечером всё повторяется - песни, смех, вибрация по перекрытиям, мебель дрожит так, что даже стаканы на полках звенят в такт музыке.

Парадокс: доброта и усталость бок о бок

Временами можно увидеть совсем другого Муромова. Утром выходит из квартиры трезвый, чисто выбритый, улыбается, здоровается с соседями, интересуется делами. Может подбодрить, пошутить, вспомнить, как помогал детям рисовать на асфальте или поднимал тяжёлые сумки.

Но… бывает и обратная сторона: забывает имена, путает этажи, теряется в разговорах, повторяет одни и те же фразы. Соседи шепчутся: «Память подводит. С возрастом у всех бывает…»

Жильцы учатся выживать: кто-то носит беруши, кто-то включает музыку погромче, кто-то уходит к родственникам в самые бурные ночи. Но «вечный концерт» слышен даже сквозь бетонные стены. Иногда иронизируют: «Ну что, опять сегодня аншлаг у нашего Муромова?»

Полиция и терпение

Иногда наступает точка кипения. Соседи зовут полицию, но стражи порядка, увидев знаменитое лицо, как правило, предпочитают не вмешиваться. Несколько вежливых фраз, пара автографов и, как в старом анекдоте, «разошлись по домам».

Даже приятель-подполковник, говорят, пробовал приструнить артиста, но всё возвращалось на круги своя. А Муромов оставался в эпицентре собственной маленькой анархии.

"Легенда нашего двора" - так теперь говорят о нём в доме. Кто-то откровенно терпит, кто-то подшучивает: «Главное - не дать ему в руки микрофон!» А другие до сих пор верят, что однажды всё изменится, и Михаил Владимирович снова станет тем самым обаятельным и ярким артистом, которым когда-то гордилась вся страна.

Но пока соседям остаётся только одно: приспосабливаться к ритму чужой жизни, который давно уже стал их собственной повседневностью. Ведь когда за стенкой живёт легенда - твоя история тоже становится частью большого, странного, иногда веселого, а иногда грустного спектакля.