Обжалованию подлежит
Псковская Лента Новостей представляет вашему вниманию текстовую версию очередного выпуска передачи «Резонер». Еженедельная программа, посвященная резонансным событиям общественно-политической жизни, выходит по четвергам в эфире радио «ПЛН FM» (102.6 FM). Автор и ведущий – Константин Калиниченко.
«Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в пользу обвиняемого.
Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях»
УПК РФ. Ст.14 «Презумпция невиновности»
На следующей неделе стартует апелляционный процесс по «Делу Михаила Гавунаса». Пожалуй, самое резонансное уголовное дело в современной истории Псковской области, затянувшееся на 12 лет. На сегодняшний день есть решение первой инстанции, которое было обжаловано защитой подсудимого. Мы внимательно следили за перипетиями сюжета, погружались в юридические нюансы и процессуальные тонкости. И раз уж точка в нем еще не поставлена, давайте оценим промежуточный вердикт с юридической и процессуальной точек зрения.
Михаил Гавунас в 2020 году (фото: Н. Рассадин)
Прежде всего расставим некоторые точки над i. Я отдаю себе отчет, что Михаил Савельевич Гавунас – человек далеко не святой. Те, кто поднимались в лихие 90-е, на святость не претендовали. Также я не собираюсь подменять адвокатов или помогать им. Но нужно понимать, что суд первой инстанции вынес предельно жесткий приговор – 8,5 лет заключения и более 1 млрд возмещения ущерба. Очевидно, что при таком вердикте, сомнений в виновности Гавунаса просто не должно быть. Так ли это?
Я достаточно глубоко погружен в материалы дела, поэтому прочтение мотивировочной части приговора вызвало немалое удивление. Не знаю, под каким углом на него посмотрит апелляционное жюри, но есть стойкое ощущение, что логика решения хромает на обе ноги. Формат не позволяет подробно обрисовать все имеющиеся коллизии и нестыковки, остановлюсь лишь на самых очевидных и принципиальных. Смотрите сами, делайте выводы — я же просто буду приводить факты.
Что у нас в основе сурового приговора? Суд, как это принято писать в мотивировочной части, счел доказанным, что Михаил Гавунас незаконным путем завладел «имущественным комплексом ЗАО «Псковпищепром», причинив государству ущерб на сумму 1 млрд 150 млн рублей». Намеренно беру в кавычки, это имеет решающее значение. Мы сейчас даже не станем обсуждать, завладел или нет. Есть более существенное обстоятельство.
Объектом покушения, как указано в решении, стал имущественный комплекс. Но дело в том, что никакого «имущественного комплекса ЗАО «Псковпищепром» никогда не существовало в природе. Вероятно, можно было завладеть акциями, производственными помещениями, проходной завода, а вот имущественным комплексом – нельзя.
Надо сказать, стороны долго этот комплекс искали, но безуспешно. Потому что трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно, когда ее там нет. В конечном итоге, в деле появилось официальное заключение Росреестра, который подтвердил, что имущественного комплекса с таким названием по указанному адресу не существует. Переводя с языка документооборота на русский это означает, что подсудимый Гавунас завладел тем, что никогда не существовало.
Тем, кто пишут мне в комментах, что «на этом Гавунасе клейма некуда ставить, какая разница, за что его осудили», я отвечу так: судите за конкретные преступления, если они есть. Таков закон. Но не надо карать за то, что «человек из 90-х», «клейма негде ставить» и «он мне никогда не нравился» – это обывательские суждения, в уголовном процессе им совершенно не место.
Поехали дальше. Второй краеугольный камень обвинения – ущерб, нанесенный администрации Псковской области. Она в этом деле является потерпевшей стороной, именно ей, согласно приговору, причинен ущерб на более чем миллиард рублей.
Здесь мы не вмешиваемся в жаркую дискуссию «украл – не украл». Посмотрим, мог ли украсть в принципе, имел ли, как говорится, физическую возможность? Вы, дамы и господа, можете думать, что угодно, но из материалов дела прямо следует, что такой возможности у Михаила Гавунаса не было. В угоду хейтерам опального псковского олигарха я даже готов предположить, что у него могло быть такое желание. Но в этом случае желание никак не совпадало с возможностями. Почему?
А потому, что ЗАО «Псковпищепром», о котором идет речь, никогда не являлось собственностью Псковской области. Это установленный медицинский факт – в материалах дела есть справка из Комитета по управлению государственным имуществом Псковской области. Другими словами, даже если Гавунас «завладел имущественным комплексом», администрация области от этого не понесла никакого ущерба. С таким же успехом она могла быть потерпевшей стороной в деле национализации Суэцкого канала египетским правительством Гамаля Абдела Насера в 1956 году.
Здесь, если быть совсем въедливым и дотошным, можно найти изъян в моих рассуждениях. Дело в том, что ЗАО «Псковпищепром», как следует из названия, являлось акционерным обществом, следовательно, там эмитировались акции — может быть, здесь собака зарыта? Действительно, представитель потерпевшего настаивал на том, что ущерб причинен утратой 71,91 % акций в уставном капитале ЗАО «Псковпищепром». Якобы ЗАО эмитировало акции, которые какими-то окольными путями оказывались в руках Михаила Гавунаса.
Опять же не будем заниматься домыслами, обратимся к сухой фактуре в материалах дела. Эмиссия — официальная регламентированная процедура. Ее в те годы утверждала государственная Комиссия по ценным бумагам, сегодня эта обязанность передана Банку России, то есть процедура максимально серьезная и контролируемая. Выпуск дополнительных акций утверждает Совет акционеров предприятия. Это вам, знаете ли, не скриншот на принтере распечатать. А если что-то там было не по закону, так привлекайте Комиссию по ценным бумагам, Совет акционеров – тех, кто непосредственно решал вопрос эмиссии акций.
Но и по этому поводу в деле есть соответствующая «бумажка» от областного КУГИ, где прямым текстом сказано: «Дополнительные эмиссии акций ЗАО «ПскоПищепром» или их результаты администрацией Псковской области не оспаривались». И заламинируем это еще одним ответом из КУГИ на запрос адвокатов: «Ведомство не осведомлено о факте причинения администрации Псковской области ущерба в размере 1,15 миллиарда рублей». Точка. Если в этой истории вообще есть потерпевшая сторона, то администрация Псковской области ей точно не является.
Кстати, косвенно об этом свидетельствуют мучения представителя потерпевшего, который, кажется, так и не смог внятно сформулировать, в чем суть его претензий к обвиняемому.
Вердикт первой инстанции – это более 200 страниц убористого текста. Там еще много вещей, вызывающих процессуальное недоумение. Например, показания свидетелей, которые в событиях не принимали непосредственного участия, но «что-то слышали», «где-то читали» и «знают со слов». Не стану вас этим утомлять – полагаю, апелляционная инстанция по достоинству оценит эти и другие факты из материалов дела. Я лишь напомню, что в российском уголовном праве пока еще действует презумпция невиновности. Согласно которой человек является невиновным, пока не доказано обратное. А все сомнения, которых в этом деле несть числа, трактуются в пользу подсудимого. И добавлю, что в своей апелляционной жалобе защита Михаила Гавунаса требует отменить приговор Псковского городского суда в полном объеме и постановить оправдательный приговор.
Константин Калиниченко
«Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в пользу обвиняемого.
Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях»
УПК РФ. Ст.14 «Презумпция невиновности»
На следующей неделе стартует апелляционный процесс по «Делу Михаила Гавунаса». Пожалуй, самое резонансное уголовное дело в современной истории Псковской области, затянувшееся на 12 лет. На сегодняшний день есть решение первой инстанции, которое было обжаловано защитой подсудимого. Мы внимательно следили за перипетиями сюжета, погружались в юридические нюансы и процессуальные тонкости. И раз уж точка в нем еще не поставлена, давайте оценим промежуточный вердикт с юридической и процессуальной точек зрения.
Михаил Гавунас в 2020 году (фото: Н. Рассадин)
Прежде всего расставим некоторые точки над i. Я отдаю себе отчет, что Михаил Савельевич Гавунас – человек далеко не святой. Те, кто поднимались в лихие 90-е, на святость не претендовали. Также я не собираюсь подменять адвокатов или помогать им. Но нужно понимать, что суд первой инстанции вынес предельно жесткий приговор – 8,5 лет заключения и более 1 млрд возмещения ущерба. Очевидно, что при таком вердикте, сомнений в виновности Гавунаса просто не должно быть. Так ли это?
Я достаточно глубоко погружен в материалы дела, поэтому прочтение мотивировочной части приговора вызвало немалое удивление. Не знаю, под каким углом на него посмотрит апелляционное жюри, но есть стойкое ощущение, что логика решения хромает на обе ноги. Формат не позволяет подробно обрисовать все имеющиеся коллизии и нестыковки, остановлюсь лишь на самых очевидных и принципиальных. Смотрите сами, делайте выводы — я же просто буду приводить факты.
Что у нас в основе сурового приговора? Суд, как это принято писать в мотивировочной части, счел доказанным, что Михаил Гавунас незаконным путем завладел «имущественным комплексом ЗАО «Псковпищепром», причинив государству ущерб на сумму 1 млрд 150 млн рублей». Намеренно беру в кавычки, это имеет решающее значение. Мы сейчас даже не станем обсуждать, завладел или нет. Есть более существенное обстоятельство.
Объектом покушения, как указано в решении, стал имущественный комплекс. Но дело в том, что никакого «имущественного комплекса ЗАО «Псковпищепром» никогда не существовало в природе. Вероятно, можно было завладеть акциями, производственными помещениями, проходной завода, а вот имущественным комплексом – нельзя.
Надо сказать, стороны долго этот комплекс искали, но безуспешно. Потому что трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно, когда ее там нет. В конечном итоге, в деле появилось официальное заключение Росреестра, который подтвердил, что имущественного комплекса с таким названием по указанному адресу не существует. Переводя с языка документооборота на русский это означает, что подсудимый Гавунас завладел тем, что никогда не существовало.
Тем, кто пишут мне в комментах, что «на этом Гавунасе клейма некуда ставить, какая разница, за что его осудили», я отвечу так: судите за конкретные преступления, если они есть. Таков закон. Но не надо карать за то, что «человек из 90-х», «клейма негде ставить» и «он мне никогда не нравился» – это обывательские суждения, в уголовном процессе им совершенно не место.
Поехали дальше. Второй краеугольный камень обвинения – ущерб, нанесенный администрации Псковской области. Она в этом деле является потерпевшей стороной, именно ей, согласно приговору, причинен ущерб на более чем миллиард рублей.
Здесь мы не вмешиваемся в жаркую дискуссию «украл – не украл». Посмотрим, мог ли украсть в принципе, имел ли, как говорится, физическую возможность? Вы, дамы и господа, можете думать, что угодно, но из материалов дела прямо следует, что такой возможности у Михаила Гавунаса не было. В угоду хейтерам опального псковского олигарха я даже готов предположить, что у него могло быть такое желание. Но в этом случае желание никак не совпадало с возможностями. Почему?
А потому, что ЗАО «Псковпищепром», о котором идет речь, никогда не являлось собственностью Псковской области. Это установленный медицинский факт – в материалах дела есть справка из Комитета по управлению государственным имуществом Псковской области. Другими словами, даже если Гавунас «завладел имущественным комплексом», администрация области от этого не понесла никакого ущерба. С таким же успехом она могла быть потерпевшей стороной в деле национализации Суэцкого канала египетским правительством Гамаля Абдела Насера в 1956 году.
Здесь, если быть совсем въедливым и дотошным, можно найти изъян в моих рассуждениях. Дело в том, что ЗАО «Псковпищепром», как следует из названия, являлось акционерным обществом, следовательно, там эмитировались акции — может быть, здесь собака зарыта? Действительно, представитель потерпевшего настаивал на том, что ущерб причинен утратой 71,91 % акций в уставном капитале ЗАО «Псковпищепром». Якобы ЗАО эмитировало акции, которые какими-то окольными путями оказывались в руках Михаила Гавунаса.
Опять же не будем заниматься домыслами, обратимся к сухой фактуре в материалах дела. Эмиссия — официальная регламентированная процедура. Ее в те годы утверждала государственная Комиссия по ценным бумагам, сегодня эта обязанность передана Банку России, то есть процедура максимально серьезная и контролируемая. Выпуск дополнительных акций утверждает Совет акционеров предприятия. Это вам, знаете ли, не скриншот на принтере распечатать. А если что-то там было не по закону, так привлекайте Комиссию по ценным бумагам, Совет акционеров – тех, кто непосредственно решал вопрос эмиссии акций.
Но и по этому поводу в деле есть соответствующая «бумажка» от областного КУГИ, где прямым текстом сказано: «Дополнительные эмиссии акций ЗАО «ПскоПищепром» или их результаты администрацией Псковской области не оспаривались». И заламинируем это еще одним ответом из КУГИ на запрос адвокатов: «Ведомство не осведомлено о факте причинения администрации Псковской области ущерба в размере 1,15 миллиарда рублей». Точка. Если в этой истории вообще есть потерпевшая сторона, то администрация Псковской области ей точно не является.
Кстати, косвенно об этом свидетельствуют мучения представителя потерпевшего, который, кажется, так и не смог внятно сформулировать, в чем суть его претензий к обвиняемому.
Вердикт первой инстанции – это более 200 страниц убористого текста. Там еще много вещей, вызывающих процессуальное недоумение. Например, показания свидетелей, которые в событиях не принимали непосредственного участия, но «что-то слышали», «где-то читали» и «знают со слов». Не стану вас этим утомлять – полагаю, апелляционная инстанция по достоинству оценит эти и другие факты из материалов дела. Я лишь напомню, что в российском уголовном праве пока еще действует презумпция невиновности. Согласно которой человек является невиновным, пока не доказано обратное. А все сомнения, которых в этом деле несть числа, трактуются в пользу подсудимого. И добавлю, что в своей апелляционной жалобе защита Михаила Гавунаса требует отменить приговор Псковского городского суда в полном объеме и постановить оправдательный приговор.
Константин Калиниченко