Даты рождения поэтов помнят часто, даты смерти - только избранных.
Гибель Пушкина или смерть Высоцкого – эти дни в России помнят и отмечают каждый год.
Для меня 29 ноября – один из таких дней.
День ухода Беллы Ахмадулиной.
Цветаева как-то заметила: «Я не знаю женщины талантливее себя. Смело могу сказать, что могла бы писать, как Пушкин. «Второй Пушкин» или «первый поэт-женщина» - вот чего я заслуживаю и, может быть, дождусь. Меньшего не надо…»
В ее словах нет ни капли высокомерия, потому что это правда, гений Цветаевой неоспорим.
Верю, что и Ахмадулина тоже сознавала свое величие, хотя вряд ли позволила бы себе смелость цветаевского высказывания.
«Второй Пушкин» - не звучит. «Первый поэт-женщина» - еще хуже. Никогда бы не отнес Марину и Беллу к поэтам-женщинам. В России много прекрасных поэтесс, но большинство из них слабы перед почти мужской мощью этих двух.
Пушкин, Цветаева, Ахмадулина. Русские Поэты.
Только так...
По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
Белла Ахмадулина, 1959