Князь Эболи - первая жертва внесудебных расстрелов ЧК. За что Дзержинский приказал ликвидировать чекиста-аристократа?
Какие эмоции у нормального человека вызывает аббревиатура ВЧК?
Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете народных комиссаров РСФСР была создана уже в декабре 1917 года как ответ на подготовку всероссийской антибольшевистской забастовки в правительственных учреждениях, которая ввергла бы послереволюционную Россию в страшный хаос. Паралич государственных органов управления в одночасье превратил бы победителей революции в Колосса на глиняных ногах, готового обрушиться в любой момент и похоронить под своими обломками всех и вся.
Большевики стремились удержать власть, им требовался порядок на местах, и Ленин призывал принять "экстренные меры" и в первую очередь бороться с буржуазией и прочими богатыми классами, предпринимающими "отчаянные усилия для подрыва революции". Понятно, что простыми уговорами этого было не решить, и власть должна была демонстрировать силу. Потому неудивительно, что многие считают Комиссию, ставшую прообразом органов госбезопасности будущего СССР, лишь закрытой сектой маньяков, упивающихся убийствами, насилием и террором своих сограждан.
Но это, мягко говоря, далеко от истины. Хотя среди чекистов были и те, кто вершил преступления под личиной закона.
К сожалению, формат статьи на Дзене не дает возможности переубедить сторонников этой "кровавой" версии, ставшей невероятно популярной на обломках СССР. Да и, честно говоря, большого смысла в этом не вижу. В очередной раз повторюсь, что не делю мир исключительно на черное и белое, оставляю за ним право быть многоцветным и многогранным.
Между тем, любая революция в любой стране во все времена поднимала пену со дна общества, вынося на поверхность людей ушлых, авантюрных и часто беспринципных, готовых ловить свою рыбу в мутной воде. Пока романтики революции стремятся к светлому будущему для обездоленных, авантюристы всех мастей рвутся во власть, чтобы успеть ухватить то, что еще вчера им и принадлежать не могло. А получив властные полномочия и право на насилие, используют это право по полной, удовлетворяя ненасытного монстра внутри себя.
То было жестокое время с жесткими людьми. И лютую преступность и царящий повсюду беспредел можно было присечь только сильной рукой.
Ленин, ставший главным идеологом создания ВЧК, называл Комиссию "разящим орудием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть со стороны людей, которые были бесконечно сильнее нас". И для того, чтобы победить сильного противника, "разящее оружие" получило беспрецедентные полномочия.
В условиях стремительно начавшегося в феврале 1918 года немецкого наступления на Петроград (Первая мировая война шла полным ходом!) медлить было нельзя. Уже 21 февраля Совнарком принял декрет "Социалисическое отечество в опасности!", согласно которому ВЧК наделялась правом внесудебной расправы над "неприятельскими агентами, спекулянтами, громилами, хулиганами, контрреволюционными агитаторами, германскими шпионами". Немного позже к ним добавили "саботажников и прочих паразитов".
Назначенный главой ВЧК по личному настоянию Ленина Феликс Дзержинский так высказывался по этому поводу:
Помните, товарищи, как мы мечтали о том, что пролетарская революция сможет обойтись без смертной казни! А теперь сама жизнь сказала: нет, не может! Мы будем применять смертную казнь во имя счастья миллионов рабочих и крестьян!
И первый расстрел состоялся уже через несколько дней после принятия декрета. Дзержинский первым поставил подпись на приговоре.
Часто хулители всего советского называют это началом красного террора, в результате которого сотрудниками ВЧК были уничтожены десятки тысяч сограждан, не акцентируя внимания на личностях первых жертв внесудебных казней. А стоило бы. Ведь декрет "О красном терроре" будет принят только после покушения на Ленина 5 сентября 1918 года.
Вот как вспоминал первую внесудебную казнь член Коллегии ВЧК Мартын Лацис:
И вот когда в руки ВЧК попал шантажист и бандит, известный под именем князя Эболи, действовавший при вымогательстве под видом сотрудника ВЧК, Феликс Эдмундович подписывает решение о расстреле. Эболи был расстрелян 24 февраля 1918 года. Завершился первый период работы ВЧК: жизнь заставила присвоить революционным путем право непосредственной расправы. Это право – право расстрела – ВЧК применяла до июля 1918 года только по отношению к бандитам и спекулянтам. Политические противники этой каре не подвергались...
Ему вторит и заместитель председателя ВЧК Яков Петерс:
Чрезвычайная комиссия занялась борьбой с хулиганством и бандитизмом, который принял тогда в Петрограде ужасающие размеры. Нам удалось арестовать князя Эболи с любовницей, и над ними - это было в феврале - были совершены нами первые смертные казни.
Вопрос о смертной казни с самого начала нашей деятельности поднимался в нашей среде, и в течение нескольких месяцев после долгого обсуждения этого вопроса смертную казнь мы отклоняли как средство борьбы с врагами.
Но бандитизм развивался с ужасающей быстротой и принимал слишком угрожающие размеры. К тому же, как мы убедились, около 70 % наиболее серьезных нападений и грабежей совершалось интеллигентными лицами, в большинстве бывшими офицерами. Эти обстоятельства заставили нас в конце концов решить, что применение смертной казни неизбежно, и расстрел князя Эболи был произведен по единогласному решению...
Так кто же такой князь Константин Эболи де Триколи, которому сама история отвела первое место в расстрельном списке новой России?
Информации о нем, на самом деле, немного. Известно, что самоназванный князь Эболи (он же Найди, Маковский, Далматов) действительно производил впечатление аристократа: высокий, стройный, подтянутый, с резкими чертами лица и острым взглядом глубоко посаженных глаз, с хорошей дикцией и облаченный в темный английский костюм, лаковые ботинки с верхом из черной замши.
Еще после февральской революции Петроград превратился в рассадник преступности. Государственные органы власти не работали. Царская охранка, сыскная полиция и жандармерия канули в лету. Служившие верой и правдой прежней власти правоохранители оказались не у дел, а новых специалистов, способных бороться с нахлынувшей волной бандитизма, попросту не было. В город стекались дезертиры с фронта, многие солдаты не спешили возвращаться в казармы, и все они были вооружены.
То, что Петроград сегодня обокран и разграблен, не должно удивлять нас, поскольку из различных тюрем было выпущено около 20 тысяч воров. Грабители получили полные гражданские права и свободно ходят по улицам Петрограда. Офицеры уголовной милиции подчас узнают воров на улице, но ничего не могут сделать, - описывала газета "Петроградский листок" события в столице весной 1917 г.
А после 29 октября 1917 года, когда петроградским уголовникам удалось уничтожить архивы уголовного розыска, оставшиеся ещё с царских времён, включая отпечатки пальцев, сведения о судимостях, уголовном "почерке" и прочем, ситуация только усугубилась. Опытные уркаганы оказались практически неуловимы. К тому же участились не только преступления, совершаемые матерыми уголовниками, нередки стали случаи погромов складов и магазинов рабочими и солдатами - лишенные средств к существованию, люди попросту хотели есть.
И сложившейся ситуацией не могли не пользоваться различные криминальные элементы.
Этот период стал золотым временем для многих, в том числе и для князя Эболи, который вместе со своей спутницей, псевдо-дворянкой Франциской Бритти нагло громил богатые дома Петрограда и престижные рестораны. Бритти была под стать князю: такая же высокая, грациозная, с лебединой шеей и гривой каштановых волос. Она запросто втиралась в доверие, привлекая внимание богатых и обеспеченных мужчин, охочих до женской красоты.
Пара провернула вместе не один десяток дерзких ограблений в послереволюционном Петрограде. Но верхом наглости и цинизма стало использование ими документов сотрудника ВЧК при налетах.
В заметке под названием "Редкий спекулянт" газета "Известия" от 17 февраля 1918 года писала о беспрецедентном случае, когда чекисты остались "в дураках".
Цели князь Эболи ставил себе амбициозные, не интересовался мелкими лавками, а выбирал места, где можно было сорвать большой куш. В этот раз, имея на руках документы сотрудника ЧК - подделать бумагу опытному мастеру не составляло труда - он нацелился на магазин антиквара Савостина. Вошёл, предъявил ордер на обыск, собираясь экспроприировать деньги и ценности, но наткнулся там на уже работавших чекистов.
Другой бы растерялся, испугался или же дал деру. Но князь (в своих мыслях аристократ до мозга костей, рожденный, чтобы повелевать) не стушевался, а устроил форменный разнос работникам ЧК.
На этапе формирования Чрезвычайной Комиссии ни о какой профессиональной подготовке кадров речи не шло: набирали тех, кто готов был ради побед революции заниматься низменным делом - обысками, арестами, допросами. Например, в записке, написанной в январе 1918 года, Дзержинский просил штаб Красной Гвардии нaпрaвить нa рaботу в бaнковский подотдел ВЧК "5–10 тов. крaсногвaрдейцев, сознaющих великую свою миссию революционеров, недоступных ни подкупу, ни рaзврaщaющему влиянию золотa". Ни о каких навыках оперативной работы даже речи не шло. Простые люди из народа, вчерашние солдаты, матросы и рабочие, привыкшие склонять голову перед вышестоящим начальством.
Авантюра князя Эболи удалась. Ему поверили, разглядев в статном и уверенном в себе уголовнике настоящего комиссара, стоящего на страже достижений Октябрьской революции. Настоящие, но неопытные чекисты ретировались, оставив антикварный магазин на разграбление.
Князь получил хороший навар, в несколько десятков тысяч рублей, плюс драгоценности и предметы искусства, которые спрятал на квартире у Франциски Бритти.
Однако для ВЧК и лично Дзержинского найти преступника стало делом чести. Ведь Эболи не только фактически насмехался над Комитетом, нисколько не опасаясь наказания, но и - самое главное - своими действиями дискредитировал советскую власть, прикрываясь липовыми документами представителя закона. А для молодого государства дискредитация органов власти была куда важнее мелких обид.
Вскоре чекисты вышли на дом в Петергоффе, где проживала Бритти. При обыске обнаружилось многое из похищенного не только в магазине Савостина, но и украденные из Зимнего дворца картины и бриллианты. Только вот самих преступников поймать не удалось. Тогда за информацию о князе и его подельнице власти объявили награду в 5 000 рублей - целое состояние по тем временам.
И результат не заставил себя ждать. Уже через несколько дней самоназванный князь Константин Эболи де Триколи и его спутница Франциска Бритти были схвачены в Петрограде.
За организацию серии грабежей и оказание вооруженного сопротивления отряду Чрезвычайной комиссии преступники были приговорены к расстрелу, навсегда войдя в историю отечественных органов правопорядка и госбезопасности...