Полюс Папанина. Как полярники с дрейфующей станции стали народными кумирами

Дети во дворах теперь играли в папанинцев, коллекция женских имён пополнилась причудливой Лапанальдой (лагерь папанинцев на льдине), фильм, снятый советским кинодокументалистом Трояновским в 1937 году и посвящённый экспедиции на дрейфующей станции, приносил стране валюту от показа за рубежом...

Самих участников первой в истории дрейфующей станции «Северный полюс» в марте 1938-го встречали ликующие улицы Ленинграда и Москвы (так потом будут встречать Гагарина). Позади были 9 месяцев в условиях Арктики, на грани жизни и смерти, и теперь четвёрка смельчаков купалась в море цветов и восхищённых улыбок. В народе их назвали папанинцами — по фамилии начальника станции, родившегося 130 лет назад, 26 ноября 1894 года.

«Ну, здравствуйте, братки, родные»

Образование Ивана Папанина — лишь четыре класса школы. С 15 лет работал, познал все тяготы портовой нищеты — в семье считали каждую копейку. Мать учила: «Ваня, надо честным быть, жить по совести». В хмурый февральский день 1915 года, когда Папанин уже служил на флоте, прибежал к нему заплаканный брат Яша: «Вань, мама умерла, помоги могилу вырыть...»

В 1917-м он примкнул к большевикам. Участвовал в Гражданской войне, служил в Крымской ЧК... Далее судьба направляет его в мирное русло и в совсем иные географические широты. После окончания Высших курсов связи Папанин едет в свою первую северную экспедицию — строить радиостанцию в Якутии. «Север — совершенно особая страна, забирает человека без остатка. Север завораживает», — напишет потом в мемуарах.

В Арктику он влюбился как мальчишка. Так началась «северная повесть» его жизни, как он сам называл этот этап. В 1930-м Папанин создаёт полярную станцию на Земле Франца-Иосифа, а потом — на мыс Челюскин. А в 1937-м наступает кульминация его «повести»: Папанину поручают подготовить и возглавить первую дрейфующую станцию. Идею норвежца Фритьофа Нансена, ходившего на судне, вмороженном в лёд, было решено воплотить в более экстремальном виде — оборудовать научно-исследовательский лагерь прямо на льдине.

Но дело было не только в науке. Советский Союз находился в окружении стран, настроенных к нему враждебно. Чтобы выжить, стране надо было осваивать Арктику, развивать регулярное судоходство вдоль северных рубежей. А для этого — собирать информацию о подводных глубинах, ледовом режиме океана, маршрутах дрейфа льда. Эти сведения имели экономическое и военное значение.

Почему выбор пал на Папанина? Тут сошлось многое: у него был опыт работы в условиях Севера, чекистское прошлое и подходящие черты характера — смелость, ответственность, дисциплинированность, бьющая через край энергия.

Четвёрка полярников (кроме Папанина в состав экспедиции вошли океанолог Ширшов, геофизик Фёдоров и радист Кренкель), высадившись на льдину, преодолела в дрейфе более 2,5 тыс. км. Открытий было сделано множество, а за их эпопеей следил весь мир. В США писали, что за несколько месяцев папанинцы узнали об Арктике больше, чем прежние исследователи за два века.

Иван Папанин, не имевший научного образования, часто работал «на подхвате» у коллег-учёных — не видел в этом ничего зазорного. Но главное, он был душой этого коллектива, оказавшегося в жесточайших условиях на краю земли: поддерживал, шутил, подавал остальным пример выдержки. Дрейф шёл хорошо, быт наладился, а пёс Весёлый (ещё один член экипажа) охранял лагерь, отгоняя медведей. Но в январе ситуация ухудшилась: льдину понесло, пронзительный ветер раздирал палатку, мороз доходил до 47°C. 1 февраля 1938 года Папанин отправил радиограмму: льдину разорвало трещинами. Но паники не позволил — ни себе, ни другим.

На спасение вышли ледоколы и подводные лодки, вылетел самолёт. С большими трудностями папанинцев сняли со льдины, превратившейся в обломок, у берегов Гренландии. Руководитель спасательной экспедиции отрапортовал: «По распоряжению правительства корабли "Таймыр" и "Мурман" прибыли в ваше распоряжение». Папанин устало улыбнулся: «Ну, здравствуйте, братки, родные...»

За 20 лет зарплат не получал

Перед войной Папанин становится начальником Главсевморпути. В 1940-м руководит операцией по спасению из ледового плена парохода «Георгий Седов», за что получает уже вторую звезду Героя. А в годы Великой Отечественной координирует караваны союзников, отвечает за доставку грузов в северные порты. Май 1945-го он встречает в звании контр-адмирала. Занимается созданием научного флота страны, а в 1951- получает предписание возглавить биологическую станцию «Борок» на берегу Рыбинского водохранилища.

Она приносила Академии наук СССР одни убытки, там не было ни нормальных условий, ни оборудования. А биостанция была очень нужна: в стране шло строительство ГЭС, возле каждой возникало обширное водохранилище. Их надо было изучать, чтобы не погубить реки. Вдобавок недалеко от Рыбинского водохранилища строился Череповецкий металлургический завод — отходы с него предполагалось сбрасывать в водоём.

Папанин стал директором станции «Борок» на 20 лет. И создал там уникальное научное учреждение — Институт биологии водохранилищ. «Благодаря ему была организована вся научная структура, сформированы основные лаборатории, появились корпуса и жилые дома, создан научный флот — в глубинке Ярославской области вырос целый посёлок! Сначала институт изучал формирование биологического режима водохранилищ. Потом внимание стали уделять не только искусственным водоёмам, но всему многообразию континентальных вод, из-за чего его переименовали в Институт биологии внутренних вод, — говорит его нынешний директор, доктор биологических наук Александр Крылов. — И все 20 лет директорства Иван Дмитриевич зарплату не получал! Он делал это на общественных началах».

«Вода, как и земля, — величайшая ценность, главное условие нашего существования», — любил рассуждать Папанин, у которого душа болела о чистоте Рыбинского водохранилища. В старости он любил подолгу сидеть с удочкой на волжских протоках.

Его имя носят корабли, горы, мыс на полуострове Таймыр, остров в Азовском море, школы и основанный им институт. Он был кумиром нескольких поколений. Но знает ли о нём нынешняя молодёжь? «Судя по огромному количеству студентов, приезжающих к нам на практику, знает и помнит!» — уверяет Крылов.

Правда, пацаны во дворах больше не играют в героических папанинцев. А жаль.